— Что, ждёшь, что жалеть буду? Утешать? Не дождёшься. Не за что тебя жалеть, ты далеко не дошёл до дна и вполне способен выплыть без посторонней помощи. И на папашу своего нечего дуться. Он у тебя был, это уже кое-что. Имя тебе дал, образование, деньги на тебя тратил без счёта. Да и худо ли тебе было сознавать, что за твоей спиной такое семейство? Тебя же никто обидеть не смел все эти годы. Что, неправду я сказала? По карьерной лестнице ехал, не запнулся. Думаешь, хорошо работал, вот и оценили? А ты не считал, сколько других тоже хорошо работали, только так и продолжают лямку тянуть? Вот так. Ценил бы. Твоя заслуга в том, что после падения твоей семьи тебя не выбросили совсем уж на помойку. Тут ты молодец, ничего не скажу. Создал себе репутацию. Другого на твоём месте пинком под зад на улицу, а ты при должности и при жалованье. Ворсель, конечно, дыра редкая, но и в таком месте можно себя показать. А настроение нашего величества, как известно, величина переменная, глядишь, не завтра так послезавтра вернут тебя с почётом. Герцогом не сделают, конечно, но графом вполне могут. За заслуги перед отечеством. Сам-то ты так не думаешь? Или думаешь?
Жерар во время её речи даже дышать забыл, поэтому закашлялся, а заодно и лицо прикрыл. Зачем ведьме видеть, что все её слова попали не в бровь, а в глаз?
Права она даже не на сто, а на двести процентов. Как сказала, так оно и есть. Он только сейчас вдруг понял, в каких тепличных условиях жил и работал. А ведь был уверен, что сделал себя сам и никто ему не помогал. Глупости! Ему всю жизнь отцовское имя служило защитой, а тут вдруг эту стенку от ветра и непогоды убрали и он готов сразу скиснуть.
Напоминать же ведьме о предательстве Эвелины и вовсе не хотелось. Тут уж насмешек и упрёков в детской наивности не избежать. А начальнику всего сыскного дела в целом графстве стыдно быть наивным.
Поэтому, прокашлявшись, он сказал:
— Знаешь, забудь всё, что я тебе наговорил. Ты права, конечно, просто очень уж накипело, а поговорить обо всём, скинуть пар мне было не с кем. Так что спасибо за помощь хотя бы в этом. Давай своё варенье, подпишем бумаги да поеду я.
А сам подумал: вот опять я так ничего и не узнал.
Когда, подписав все нужные документы, Жерар вышел на крыльцо, дождь уже кончился. Только лужи стояли там, где проезжала телега, да капало с деревьев. Огляделся в растерянности: лошадь, которую он привязал у крыльца, исчезла. Вышедшая за ним Ноэль хмыкнула и спросила:
— На чём ты приехал, герой? Или пешком?
— Не пешком, - возразил он, - верхом. Клячу взял у трактирщика и вот тут, - ткнул пальцем, - привязал.
Ведьма присвистнула.
— Ты не отвязал лошадь на время грозы? Забыл, небось? Привык, что слуги этим займутся. За коняшку не переживай. Думаю, она сама отвязалась и давно уже вкушает заслуженный отдых в родной конюшне. А ты остался без средства передвижения. У тебя два варианта: идти пешком или подождать до завтра, когда я своих коней с пастбища заберу.
И, предупреждая заявление Жерара о наличии третьего варианта, бросила:
— Сегодня не пойду, уж больно сыро, да и похолодало.
— А корова? - заинтересовался Жерар, - она тоже на пастбище останется? Это я к тому, что коров, вроде, каждый день доить надо.
Ноэль ничего не ответила, повернулась и ушла в дом. Видимо, вопрос был глупым и вариант на самом деле имелся всего один: он ночует в доме ведьмы. Брести пешком по мокрому лесу то ещё удовольствие. а маги подвержены простуде точно так же, как обычные люди.
С одной стороны, после заявления Ноэли, что ей его ни капельки не жалко, остаться получалось неловко, вроде он навязывается. С другой — это могло приблизить его к цели. Он получал в распоряжение целый вечер для разговоров. Глядишь, и уболтает рыжую.
Поэтому он тоже развернулся и потащился за ведьмой на кухню.
— Ну, - спросила она, - идёшь или остаёшься?
— Думаешь, вариант тащиться по мокрому реален? - усмехнулся Жерар.
— Значит, остаёшься, - со сдержанным удовлетворением констатировала Ноэль, - тогда пошли, посмотрим, где я смогу тебя устроить.
***
Ей нравилось дразнить столичного гостя. Этот уже не юный по общим меркам человек так мило краснел и смущался. Вот сейчас он услышал в её словах намёк и обещание, которых там не было, и аж запылал весь. А ведь ему следовало гнать эти мысли прочь. Конечно, если он действительно собирался заручиться её помощью в работе.
В его родном ведомстве, равно как и в полицейском связи между сотрудниками не просто не поощрялись, а строго-настрого воспрещались. Даже за простой флирт на рабочем месте можно было получить взыскание. Если же неженатых коллег уличали в связи, женщине приходилось покинуть службу, а мужчине — на ней жениться, иначе он тоже вылетел бы. Если же мужчина был женат, то работу терял он, а её переводили куда-нибудь от греха подальше.