После этого все отправились спать. Видимо, ритуал подействовал: успокоил, потому что Жерар уснул как убитый, встал утром бодрым и отдохнувшим, позавтракал хлебом с маслом и яичницей и отправился на службу.
Его там так рано не ждали. Заместитель успел собрать вокруг себя своих подпевал и с упоением рассказывал, как его мучил приезжий начальник и как он мужественно ему противостоял. Он так увлёкся, что пропустил момент появления Жерара и понял, что влип, только по тому, что хор слушающих ахальщиков мгновенно распался и все разбрелись по рабочим местам.
— Зайдёте ко мне сразу после обеда с письменным отчётом, - скомандовал ему Жерар, - доложите о своих успехах. А сейчас я буду у себя.
Потом обратился к девушке их приёмной:
— Если меня станут спрашивать, докладывайте немедленно. Я решу, хочу видеть этих людей или нет.
Затем вспомнил про бездельников, которых следовало посадить вместе и поманил их к себе :
— Мюзо и второй, как вас там, Периссон. Я решил, что с вами делать. За прошедший год вы мне так всё запутали, что в ваших делах демоны ноги переломают. Берите свои бумаги ни начинайте приводить их в порядок. Оформляйте как положено, без глупостей. Так, чтобы сразу ясно было, где напортачили. Только, - он сделал вид, что задумался, - жирно будет занимать для этого целых два кабинета. Они для другого нужны.
Повернулся к оторопевшему референту и распорядился:
— Поместить этих господ в угловую комнату и перенести туда все их дела. Пусть работают.
Сказал и сам себя похвалил за удачную выдумку. Угловая пустовала, никто не хотел там сидеть, ведь оба её окна выходили на глухие стены: одно на брандмауэр соседнего дома, другое — на ограду городской тюрьмы.
— Но наши кабинеты…, - пропищал вдруг Мюзо.
— В ваших кабинетах будут сидеть более квалифицированные люди, - отрезал Жерар с таким видом, что у всех пропало желание ему перечить.
Примерно через час начали приходить обещанные Венсаном специалисты.
На каждого пришлось потратить не меньше часа: расспросить, проверить навыки, ввести в курс дела и дать прочесть договор. Пока он не мог ввести новых сотрудников в штат на постоянной основе, поэтому подписал с каждым временный контракт на год. Пообещал однако, что как только вступит в должность, ситуация изменится.
Архивариус Гвидо Тернолис, весьма ехидный, но очень знающий старикашка, на это захихикал:
— Ваш временный контракт лучше того постоянного, по которому я всегда работал.
Эти слова напомнили Жерару о Ноэли. Она уже трудилась вовсю, а договора у них так и не было. Хорошо, что готовую форму он взял, когда уезжал из столицы. На всякий случай сунул среди других бумаг, а вот поди ж ты, пригодилась. Всё предусмотрено, вставить только имя, специальность и сумму прописью.
Определив новых сотрудников по кабинетам и дав первые задания, он подготовил контракт для Ноэли и отправился на обед. Решил, что совместит дело с удовольствием: закажет в трактире, а поест дома. Заодно пусть Ноэль убедится, что в контракте нет подводных камней и подпишет, чтобы можно было с чистой совестью выписать ей деньги за ритуал и лечение.
Посланный с заказом мальчишка обернулся с невероятной скоростью. Пока Жерар отдавал последние распоряжения, пересекал ратушную площадь, присматриваясь к товарам на лотках уличных торговцев, а затем брёл по улице Цветов к дому Колокольчика, посыльный из трактира с здоровенной корзиной уже стучался в двери его дома. Он увидел, как Ноэль приоткрыла дверь, посмотрела, кто пришёл, и впустила паренька, указав ему дорогу на кухню. Маг вошёл вслед за ним.
Что-то показалось ему странным, если не сказать неприятным. Он покрутил головой, чтобы понять, что смущает. В доме было фантастически чисто и царил идеальный порядок, какого тут не было, наверное, никогда. Когда они приехали сюда позавчера, дом был заброшенным, но живым, а сейчас он, казалось, умер и лежит обмытый в собственном гробу.
Ноэль вышла из кухни уже без мальчика и без его корзинки, видимо, забрала еду и выпустила парня через чёрный ход, как полагается. Посмотрела на Жерара и спросила:
— Что там с моим контрактом?
Как вовремя он о нём вспомнил! Мужчина достал из папки подготовленную бумагу и предложил Ноэли прочесть. Если её всё устроит, подпись и клятва о неразглашении. Он со своей стороны уже подписал, то есть принял на себя обязательства.
Она взяла бумагу, махнула рукой, чтобы он следовал за ней, и повела на кухню. Тут всё было нормально: чистота и порядок не давили, они были естественными. Жерару стало полегче: чувство мертвенности притупилось. Он с воодушевлением расставлял на столе судки и тарелки, раскладывал ложки с вилками, пока Нувеллина, закусив губу, читала текст договора. Она сделала это три раза. По ходу дела задала несколько вопросов, но Жерар уверенно и толково сумел на них ответить, поэтому под конец она сказала: