Подгоняет нас нравственный ветер
Несём своё знамя: "Кто, если не мы?"
Хоть каждый из нас незаметен.
Но вместе с другими — мы сила страны
Надежда, движение, Вера!
Быть по одному — значит быть не в цене
Но вместе мы двигаем Время!»
Перейдя мост, все снова залезли в автобус, заметно повеселев. Только Тиму с Фредди отчего-то было невесело. Мальчики сидели в молчании, каждый погружённый в свои мысли, пока по автобусу продолжала нестись надоевшая до оскомины песнь. Как только последняя строчка композиции была пропета трижды, сэр Стрелкин снова заговорил:
— Ребята! Мы прибываем в Верхнюю Минутию! Посмотрите направо — это аэропорт, единственный аэропорт во всех Минутиях! — прокричал сэр Стрелкин.
Школьники сгрудились, облепив всю правую сторону автобуса. Практически никто из них никогда не ступал на землю Верхней Минутии, никогда не видел аэропорт и самолётов, и уж точно, никогда не летал. Пожалуй, самым «путешествующим» из всех одноклассников был наш Фредди. В былые времена его часто забирал к себе дедушка, с которым они гуляли до самых жестяных натоптышей по ухоженным улочкам Верхней.
— Смотрите, смотрите, он в воздухе! — крикнул один из Тринадцатых, и толпа отлипла от правой стороны и привалилась к левой.
— Во махинаааа… — завороженно протянул Джек, расширив глаза так, что казалось, они того и гляди вывалятся из орбит.
— Хм, а если хорошо присмотреться, то это один в один увеличенная копия крыланки, правда, сэр Стрелкин? — обратилась Лия Четвертинкова к учителю.
— Всё верно. Именно маленькие крыланки послужили прообразом самолёта, а первый в мире самолёт был сконструирован нашим, Союзным учёным Самочасовым! Великий человек! — дал справку сэр Стрелкин, подняв указательный палец вверх, обращаясь ко всему классу, но слушали его только Лия и Кира.
Вообще, все изобретения планеты Времени в первую очередь неизменно разрабатывали учёные Времландии во всех её исторических периодах. И не важно, что в остальных краях и на других оборотах планеты изобретения приписывались другим авторам. У них же у всех с рождения изгибались головные шестерёнки, выворачивая мышление на изнанку, вот и городили околесицу!
— Смотрите! Смотрите! Сюда! — прокричал Грег Железнов — главный задира класса.
За окном автобуса пронеслась небольшая пристань, с одним пришвартованным корабликом.
— Ребятки, это — новёхонький порт! Его построили всего два года назад, и теперь из Минутии можно добраться прямо по солькам и нефтянкам до самого Часбурга! — сказал сэр Стрелкин, растянув губы в широкой улыбке.
Класс ответил учителю шумным гудением от невиданного восторга. Конечно, никто из однокашников Фредди не обладал достаточным количеством средств, чтобы купить билет на кораблик или самолёт, но само по себе знание о том, что это — возможно щекотало головные шестерёнки маленьких минуток, заставляя ощутить гордость за территорию, на которой им было суждено уродиться.
Проехав аэропорт, порт и Верхне-Минутную часовню — главную и единственную архитектурную доминанту города, автобус остановился на заставленной парковке Верхозрелищной площади.
— До встречи! — сказал Тим соседу зная, что эта тёплая автобусная беседа не лишила его статуса отщепенца.
Фредди вежливо кивнул и вывалился из автобуса, присоединившись к своей четвёрке.
— Чуете? Ммм! — Джек закатил глаза и начал подгонять воздух ладошками к носу. — Тут даже воздух благополучнее пахнет!
— Точно! — зажмурившись и шумно вдохнув носом, подтвердил Марк.
— Да что вы в самом деле, это же автобусы надымили! Мы ведь на парковке стоим! — рассмеявшись, вклинился в разговор Фредди.
— Да много ты понимаешь? Нанюхался уже, поди, воздухом Верхней, вот и приелся. А мы тут впервые! — по-доброму, но с какой-то обидой в голосе ответила Кира.
— Четвёртый класс! Давайте все ко мне! — крикнул что есть мочи учитель, пытаясь достучаться до каждого железного ушка.
Сэра Стрелкина облепили со всех сторон маленькие минутки.
— Концерт-митинг пройдёт в шесть вечера, а до тех пор будем репетировать на площади. Приедет сам Верховный! — учитель сделал драматическую паузу и по толпе пронёсся дружный вдох, выражающий то ли страх, то ли благоговение. — Вы все выучили программу мероприятия?
— Дааааа! — крикнули четвероклассники.
Кричали все как один так громко, что никто не заметил двух молчунов, что стояли друг против друга, и смотрели глаза в глаза.
— Что-то я вас не услышал… — сэр Стрелкин наклонился и оттопырил ухо.
— Даааааааааа! — проорали ребята ещё громче.
— Слава Времландии… — начал сэр Стрелкин.
— Гордости нашей, что с каждым днём становится краше! — хором отчеканили ученики.
— Я Времландией горжусь…
— В ней учусь и в ней тружусь!
— А Верховный во главе…
— Помогает всей стране!
— Ой, слушаю вас, и прям, центральный механизм не нарадуется! Замечательные бы из вас механеры вышли, ох, замечательные! — приобняв ближайших учеников, подытожил сэр Стрелкин. — А теперь встаньте парами и за мной!
Дружить втроём или впятером в условиях Времландии — задача не из лёгких. За школьными партами сидели по двое, и всякие шествия совершали, неизменно, парами. Потому, кого-то одного всегда просеивали сквозь парное сито, оставляя, с первого взгляда в необидном, но всё же терзающим шестерёнки одиночестве. Сегодня, роль одиночки выпала Фредди, но он не раскисал, ведь общество Тима оказалось весьма приятным.
— А Верховный во главе мочит граждан в казане! — шепнул Тиму Фредди и взял его за руку.
На лице мальчиков тут же засияли улыбки.
— Слушай, а ты чего вообще на это мероприятие пришёл? — спросил Фредди.
Его донимала собственная совесть. Он до последнего не был уверен в правильности своего поступка — дилемма предать идею или предать друзей два дня преследовала его головные шестерёнки.
— Ну, пять литров на дороге не валяются, а я уже говорил, в каком мы бедственном положении… Мама, конечно, сказала, что мы и без подачек справимся, но должен же я ей помочь, в кои то веке… Хоть отцу перепадёт…
— Отцу? Вы с ним видитесь?
— Раз в месяц дают свидание. Вот, в воскресенье опять поедем. Он здесь сидит, в исправительной колонии № 6, что находится на соседней улице, — Тим махнул рукой вправо, где сквозь высокие строения проглядывался кусок колючей проволоки.
— То есть, ты часто бываешь в Верхней?
— Ну, как часто, раз в месяц…
В голове Фредди это не вязалось. Билет на межгородской автобус стоил десять миллилитров — чему равна была недельная социальная выплата на каждого ходика.
— Прости, а на какие миллилитры?
— Друг отца из Верхней бесплатно подвозит. Но что мы всё обо мне? Ты то почему пошёл прославлять Верховного? — спросил Тим, ткнув Фредди в бок.
— Слышал же, что у Тринадцатых коррозийка? Мы договорились, отдать заработанное масло им… Вот и дилемма — предать идею или друга…
— Да уж… вопрос…
Меж тем, двадцать шесть четвероклассников, во главе с сэром Стрелкиным подошли к кордону, что состоял из сотен водо- и кисло- детекторов и, наверное, тысяч ходиков особого назначения, в полном обмундировании и с дубинками наготове.
— Ммм… Свободой пахнуло! — воскликнул Тим, шумно вдохнув, как это делал ранее Марк.
Фредди прыснул со смеху и протиснулся в вододетектор, очутившись на той стороне кордона, где уже вплотную стояли миллионы маленьких и больших минуток, но в основном, всё-таки, маленьких.
Публику нагнали за два часа до начала концерта, чтобы Верховный увидел вылизанный гражданский механизм. Ведущие заставляли их сотню и сотню раз репетировать восторженную волну; повторять текст под фонограмму Времяна, до того глупый, что у Фредди и Тима, при попытках открыть рот сводило челюсть; и кричать заученные до скрипа речёвки, восхваляющие Верховнокомандующего и армию. Хорошо хоть, родители отпустили отпрысков добротно смазанными, а то износили бы все конечности за четыре часа на ногах.