----------
[1] Прецеде́нт (от лат. praecedens «предшествующий») — случай или событие, имевшее место в прошлом и служащее примером или основанием для последующих действий в настоящем.
[2] Эллипсо́ид — поверхность в трёхмерном пространстве, полученная деформацией сферы вдоль трёх взаимно перпендикулярных осей.
Глава 15. Из-под полы
Воскресное утро мало чем отличалось от субботнего. Потому мама без наставлений и причитаний отпустила Фредди на прогулку с друзьями, дабы уберечь сына от непривлекательного зрелища. Без пяти десять маленькая минутка уже стучалась в покосившуюся дверь своих подельников.
Мила с Тимом радушно поприветствовали Фредди и напоили его смузи из листьев сталинки. Не желуси, конечно, но тоже объедение. Друг семьи Тима подъехал, как и условились, к десяти, но он оказался невзрачным молчуном, и всю дорогу только и делал, что держал баранку.
Зато его пассажиры болтали без умолку, Мила рассказывала о сокровищах близлежащих желесов, учила мальчиков Таймлитанским словечкам и наизусть читала волнующие центральный механизм вирши. За разговорами дорога пролетела незаметно, и вот, в зоне видимости уже показался суровый забор исправительной колонии № 6.
— Мы минут на двадцать, не больше. Посидишь тут? — спросил друга Тим.
Фредди кивнул и настроился на продолжительные размышления обо всём на свете. Но не прошло и трёх минут, как Мила с Тимом вернулись. В глазах матери и сына стояли слёзы, а их губы подрагивали. Фредди уставился на друга с немым вопросом.
— Его перевели. Даже не сказали куда… — вялым голосом пробормотал Тим.
— Я даже не знаю, как вас поддержать…
— Не нужно. Я разберусь, — вытерев рукавом глаза произнесла Мила, и нарочито бодро продолжила: — Какой адрес у твоего дедушки?
— Илетия Годлина, 5.
Так, придавленные плитой молчания, компаньоны тронулись на заданную точку. Дедушка Фредди жил в самом центре Верхней, потому доехали быстро. Бегло попрощавшись с Милой, мальчики вышли из машины, и та унеслась в неизвестном направлении.
— Нам сюда! — сказал Фредди, подойдя к изумрудной подъездной двери и позвонил в электронный звонок, набрав цифру три.
— Кто пожаловал? — донёсся хрипловатый голос.
— Дедушка, это я, Фредди. Я с другом! — бегло протараторил мальчик.
— Заходите-заходите!
Дверь отворилась, и мальчики поднялись на третий этаж. Даже подъезд этого дома говорил о зажиточности местных жителей. Он сверкал от чистоты, а стены были выкрашены краской с серебрением. Добродушный седовласый мужчина уже стоял в проходе открытой нараспашку двери. Он обнял внука, приветливо улыбнулся Тиму и проводил ребят в гостиную.
— Что ж, Тим, приятно познакомиться. Я — Джон Декадов, но зови меня просто Джон. Расскажи о себе, кто папа, кто мама?
Тим молчал, упрямо прорезая взглядом стену напротив.
— Де, он стесняется, — сказал за друга Фредди, — Его папа — времяпреступник, — мальчик перешёл на шёпот, — потому маме не дают работу. Зато она — отличная собирательница, даже лекарство от коррозийки умеет делать!
— Ух ты, такие знания дорогого стоят! Тим, а ты не знаешь, за что посадили твоего отца? — почесав подбородок, спросил Джон.
— Не знаю, мама никогда про это не рассказывала… Я знаю только факт, — так и не отвернувшись от стены, ответил Тим и пожал плечами.
— Хмм… Интересно… А когда его посадили? На сколько?
— На девять лет, уже пять отсидел… — недовольным тоном произнёс Тим, надеясь, что этот разговор закончен.
— Пять лет… Как раз пять лет назад проходило знаменитое Гвоздиковое шествие, но то в Часбурге было, не подходит… Вы ж из Минутии… — пробормотал Джон, снял очки и начал усиленно их протирать.
— Не совсем, — Тим развернулся и взглянул прямо в глаза дедушке Фредди. — Я родился в Часбурге и при рождении был в касте часов, даже фамилию носил «Мехачасов», а после того, как на отца завели дело, нас понизили и сослали сюда, в Среднюю…
— Ничего себе… Не слыхал… — Джон снова натянул очки и в задумчивости уставился в даль.
— А что это за Гвоздиковое шествие? — вклинился в диалог Фредди.
Джон начал рассказ уставшим голосом, всё так же прорезая стеклянными глазами пространство:
— Пять лет назад в Часбурге проходил мирный протест за честные выборы и против перехода Минутий и Секундий с врумбиков на масляные выплаты, при поддержке Годинцова. Против десятков тысяч ходиков выставили спецотряды с водоматами, а одна женщина подошла к вояке и засунула гвоздик с салатовой шляпкой прямо в дуло. На следующий день её не стало… Полили из водомата… После этого случая ходики молча стояли с салатовыми гвоздиками в руках почти неделю к ряду, но их разогнали, посадив почти всех участников протеста… А Годинцова нашли застреленным на Большом Времландовском…
— Мда… А я и не знал, в Глашатае ведь про это ни слова не было… — пробормотал Фредди.
— Ну, ещё они будут доверие к властям подрывать… — Джон ухмыльнулся и перевёл взгляд на внука, стряхнув с себя навязчивые мысли.
— А ты-то откуда знаешь? — задал вопрос Фредди, уперев руки в бока.
— Гхм, — Джон растянулся в улыбке, сощурил взгляд и прошептал: — Времирная паутина…
— Так её же… запретили! — Фредди выпучил глаза.
— Покрытие спутников не запретишь. Всё ловит, просто нужно знать ходы и закоулки… — дедушка Фредди развёл руками и подмигнул мальчикам.
— Вы состоите в сопротивлении? — каким-то чрезмерно серьёзным тоном спросил Тим.
— Отчасти… — ответил дедушка, и глаза Тима зажглись.
— У вас есть связи, чтобы помочь нам? Папу сегодня перевели, а нам не говорят куда, нам нужна информация…
— Поспрашиваю. Напиши данные, — Джон протянул Тиму бумажку и ручку с прозрачной пастой.
— Но… ничего же не видно!
— И не должно быть, вдруг найдут! Пиши, есть способы это прочесть, но вам эти знания ни к чему. Ради безопасности…
— А мы, мы чем можем помочь сопротивлению? Мы уже не маленькие! — загорелся Фредди.
— Хе-хе… знаете, чем самые маленькие ходики отличаются от самых больших? — мужчина пристально осмотрел мальчишек и увидев отблеск любопытства в их глазах, продолжил: — Самые большие всегда одиноки. Маленькие ходики слабы по одиночке, но сильны вместе. А большие, хоть на первый взгляд и выглядят неприступными, но их можно победить количеством, ведь они никогда не найдут компанию себе по душе. — дедушка ухмыльнулся. — Слишком уж у них души эгоистичные!
— Но… Мы ведь такие же одиночки! Все вокруг даже слушать правды не желают! — возразил Фредди.
— Так-то оно так. Но, понимаете ли, мальчики, ходики будут терпеть, пока «а» не видят надежды, и «б» пока не отчаялись. Сейчас народ балансирует на проволочке между этими «а и б», но стоит ей просесть в одну из сторон, они вывалятся на улицы!
— Сомневаюсь. Сколько я к тебе ни прихожу, ты всегда говоришь про мифическое «скоро», но оно до сих пор не наступило… — Фредди сжал губы и покачал головой.
— Честно говоря, я и не предполагал глубины чаши терпения нашего народца… Но теперь, точно вам говорю, уже скоро!
— Что изменилось? — подал голос Тим, и передал бумажку.
— Прозвенел будильник… — заговорщически шепнул Джон.
— Хватит этих загадок! Скажи прямо! — выкрикнул Фредди и подскочил с кресла.
— Вы не слышали речи Минутыча и Годфри? Они все заканчивались одинаково… — Джон наклонился к мальчикам и повторил фразу, заключённую в обе речи: — «За будущее, сейчас иль никогда!». В этом послании зашифрован призыв к началу действий. Все ходики, кто настроен против правления Годфри, знают, что если в одном предложении можно отыскать слово «будильник», значит — пора.
— Но… фраза прозвучала, а ничего не изменилось! — возмутился Фредди.
— Откройте глаза, вы просто не туда смотрите! Пристально оглядите улицы, и найдёте знаки… Будильник, перечёркнутая лестница, салатовые шляпки гвоздей и такие же ленты на запястьях… — дедушка закатал рукав и показал салатовый браслет.
— А как можем помочь мы? Что мы должны делать? — спросил Тим и подпрыгнул на кресле.