- Ты удивительная, Маш!
- Чем же?
- Ты добрая, животных любишь. Я думала только технику.
Мария посмотрела на уток, снова бросила хлеба в воду.
- Ничего удивительного, это ты удивительная. Я живу в реальном мире. Только в реальном. А ты исполняешь желания.
- Я разве хоть одно твое желание уже исполнила? - спросила Полина.
- Конечно, исполнила. Ты со мной, а мне что-то другое, и не нужно.
Маша встала. Подошла к Полине сзади и обняла ее.
- Ты замерзла?
- С тобой? Никогда.
Полина развернулась к Маше и поцеловала.
Маша подняла Полину на руки.
- Ты надорвешься?
- С твоими сорока шестью? Не смеши, маленький! - Маша посадила Полину на скамейку рядом с бассейном.
Сонька вскочила на спинку скамейки, прося еще хлеба.
Девчонки, видя милые беличьи потуги, засмеялись. Полина протянула ладошку с хлебом и Сонька, схватив весь кусок, ускакала к своему большому ореховому дереву.
Минут через десять, нацеловавшись в одиночестве, девчонки уже сидели за столом со всеми. Вадим с Максимом разложили рядом с каждым шампуры с шашлыком. Игорь принес из своей машины домашнее вино.
- Дед с Молдавии прислал. Сам делает, хорошая выдержка и не пьянеешь.
- Наливай, попробуем.
Полина сидела рядом с Машей, наблюдала за всеми. Но, не смотря на все старания Марии создать ей приятный вечер, ей все равно было грустно. Все повторялось. Состояние де жа вю не оставляло ее. Она понимала, что, то, что она тут, это не вечно. И сон, который она видела перед поездкой, уже сбывается.
Вечером, уже в сумерках, Мария с Полиной ехали в город, домой.
- Ты весь вечер грустила. - Сказала Маша.
- Извини. Я не могу веселиться, если не весело мне.
- Что-то случилось опять?
- Нет. Просто мысли ни о чем. А ты молодец, совсем не пьешь. - Полина посмотрела на Машу и улыбнулась.
- Ну, я привыкла всегда за рулем и для меня не принципиально пить. Я люблю, конечно, вино, но на особенных случаях.
- Это, каких? - спросила Полина, заинтересованная Машиной фразой.
- Например, свадьба или день рождение, а тут просто провели классно выходной. Событий нет.
Пять минут ехали молча. Маша спросила:
- Мне все же не нравится твое состояние. Ты не заболела?
Полина отрицательно покачала головой.
- Что тогда?
- Да не думай об этом. Все мои сны. Де жа вю в реале. Начну продолжать, точно решишь, что я ненормальная. - Полина улыбнулась и погладила Машину руку.
- Дорога станет короче, если хоть что-нибудь расскажешь.
- Ладно.
Полина посмотрела снова как тогда в зеркало.
- Тебе кажется, что за нами наблюдают? - спросила Маша.
- Нет. Но я точно знаю, что за нами всеми всегда наблюдают. Где бы ты ни был, и даже внутри тебя. Ты не можешь спрятать свои мысли плохие, даже если скажешь что-то хорошее, их все равно услышат.
- Ну, я про это знаю. Психология в Универе мне удавалась. Да и философия мне нравилась, особенно Ницше. Твои слова сейчас напоминают одну его фразу.
- Какую же?
- Невозможно быть свободным от того, от чего убегаешь.
Полина молчала, потом повторила слова Маши, то есть Ницше.
- Невозможно быть свободным от того, от чего убегаешь. Именно так и есть. Она все время будет преследовать меня, потому что я от этого убегаю.
- Кто она? - спросила Маша уже с ревностью.
- Любовь, Маш!
После этого ответа Маша вздохнула, она боялась услышать, чего-нибудь другое. Полина продолжила:
- Лет с восьми, когда мы уже вернулись с севера, мне снова начали сниться сны. Я уже не падала ни в какую яму. Но сны немного периодами повторялись. Иногда я видела пожар, тогда можно было точно знать, что к вечеру у меня будет высокая температура, но днем где-то у соседей или в соседних дворах что-то загоралось. Однажды сгорели сорок сараев. Мы жили в небольшом городке, и во дворе был определенный участок, где застроили все гаражами и сараями. Как они сгорели, никто не знает, но я перестала рассказывать после этого ужасного случая свои сны. Иногда мне снилась война, я видела, как я девчонкой спасала какого-то мальчика лет восьми, а мне было около четырнадцать. Высокий многоэтажный дом, все в руинах. Я зову его. Слышу свист фугаски, и уже вижу мальчика, накрываю своим телом и все. Темнота, тишина. Ничего не слышу. Я в восьмилетнем возрасте не знала много о войне и блокаде Ленинграда. Уже став старше, и смотря фильмы, читая об этом книги, то понимала, что я видела свою смерть прошлой жизни. Я не знаю, спасла ли я мальчика, но надеюсь, что спасла.
- А я бы хотела знать свои прошлые жизни. - Сказала Маша.
- И я бы тоже, но помню только свою смерть последнюю.
- Может и хорошо это. Вот бы ты помнила голод, холод, видела другие смерти. Это должно быть жутковатое воспоминание.
- Может и так. Я отвлекалась от этих всех снов и миров, зачитываясь книгами. Уходила в библиотеку и проводила там несколько часов.
- Помогало?
- Да не всегда. Я потом начинала осознавать, что я одна живу, я одна живая, а все остальные как созданы для меня, чтобы мне не было одиноко и страшно. Потом став постарше это прошло. А потом...
Полина замолчала.
- Что, малыш? - Маша уже участливо нежно ждала продолжения.
- А потом я выросла. Сны о блокадном Ленинграде меня еще не покидали, но стали реже. И начали случаться чудеса. Этот переходный подростковый период, когда тебя иногда либо что раздражает, либо наоборот вызывает бурю положительных эмоций, гормональный выброс какой-то. Чтобы я, не пожелала, сгоряча, или как-то, то сбывалось. Однажды в одном месте мы были на трудовой практике, и вечером в постройке нам надо было собрать коробки. Не просто собрать, а вытащить принести в цех и там уже их собрать. Но в постройке света не было, там вообще не было электричества, и гуляли мыши. Я про себя подумала, чтоб сгорел этот сарай. И через час прибегает к нам менеджер и говорит, сарай горит. Так же могла мысленно пожелать потоп, и помещение через час могло затопить. Я не могла понять, как вывожу из строя сантехнику и как загорелась тогда постройка. Нет, конечно, кто-то мог зажечь спичку посветить, когда собирали коробки, но мы уходили, закрывали сарай на замок, не было огня и искры, и коробки были полувлажные. Огонь появился через час. А сантехника, как могло затопить подвал или кухню, если там никто не работал на тот момент.
- Поль, ты может, преувеличиваешь? Это просто совпадение.
- Слишком часто они случались. Потом я стала контролировать свои мысли и даже если меня пытаются разозлить, то стараюсь желать им только добра.
- Ты поэтому не работаешь в команде с кем-то? - Стало прохладно, Маша включила печку.
- Поэтому может и тоже. Я когда ухожу из какой-то организации, если я попадала с другими под сокращение, например, или просто эти интриги мне не нравились, то компания банкротилась. Закрывалась в течение года, а то и меньше.