Игорь ощутил новый приступ страха перед неизвестной болезнью, помрачнел, поскреб заросшую мехом грудь под черной футболкой и решительно пошел на улицу, разыскивать дом деда Захара.
Деревня Охряпинская и днем производила довольно безлюдное впечатление. В остальном же она ничем не отличалась от любой другой сибирской деревни: одна единственная вытянутая в длину улица, ловко вписавшаяся между двумя невысокими горными грядами; рубленые избы под крутыми двухскатными крышами; невысокие заборы; огороды и загоны для скота; курятники; прилепившиеся друг к другу вплотную амбары; сложенные возле заборов поленницы. Хотя было что-то еще – неосознанное, неуловимое, что не давало покоя Игорю, смущало, поражая своей неправильностью. Он шел по деревне, пытаясь разобраться в своих неясных ощущениях. На крыльцо одного из домов вышла загорелая до черноты пожилая женщина с ведром, скользнула рассеянным взглядом по Игорю и пошла в сарай, где тотчас раздалось восторженное поросячье хрюканье. Так и не найдя ответа, Игорь дошел до последней избы и постучал в калитку:
–Есть кто дома?
Отклика не последовало, хотя калитка оказалась не заперта. Игорь осторожно толкнул ее и вошел во двор, опасливо косясь по сторонам в поисках обязательных в деревне собак. К счастью, ни будки, ни собаки во дворе не оказалось. Зато на крыльцо выкатился худенький жизнерадостный пацаненок лет десяти с перепачканным шоколадом лицом и разбитыми коленками.
–Здрасте! – радостно завопил он. – Вы к кому?
–Здравствуй. Я к деду Захару. Он здесь живет?
–Здесь. Только его нет, он ушел на кровь смотреть, а меня не взял, – загрустил мальчишка.
–На какую кровь? – не понял Игорь.
–Бес-цвет-ную, – по слогам произнес пацаненок.
–Какую-какую?! – не веря своим ушам, переспросил Игорь.
–Бес-цвет-ную, – повторил мальчишка.
Игорю показалось, что он получил сильнейший удар под дых. «Время бесцветной крови» – именно так было написано на той загадочной фотографии. За последнее время Игорь голову свернул, размышляя, что же могут означать эти слова. И он никак не ожидал вот так запросто услышать их из уст первого встречного пацаненка!
–А что это такое – «бесцветная кровь»? – осторожно спросил Игорь.
Мальчишка задумался.
–Бес-цвет-ная кровь – это когда хорошо, – наконец, ответил он.
–Это дедушка так сказал? Про бесцветную кровь?
–Да все так говорят, – пожал плечами мальчишка.
–Кто все?
–Все! – Он взмахнул руками, как бы показывая, что все – это все.
Игорь решил зайти с другой стороны.
–А ты сам видел бесцветную кровь?
–Нет, дедушка меня с собой не взял. – Мальчик грустно поковырял разбитую коленку, а затем, явно подражая интонациям деда, добавил: – Время еще не пришло!
Шатун несколько мгновений размышлял, что могли означать последние слова мальчика, а потом спросил:
–А ты не знаешь, это далеко, то место, куда твой дед пошел?
–Знаю, недалеко! – радостно взревел пацан, скатываясь с крыльца. – Хотите, я вас провожу?
–А дедушка не будет ругаться?
–Не будет, я издалека покажу и сразу уйду. – Мальчишке явно очень хотелось найти повод и все-таки взглянуть «на кровь».
–Тебя как звать-то?
–Кирилл.
–Ладно, Кирилл, веди!
По дороге Игорь попытался разузнать у своего малолетнего проводника, знает ли тот о Медвежьих Ключах, но так и не добился внятного ответа. Зато Кирилл вывалил на Игоря кучу местных новостей: что мальчишки сперли у участкового пистолет, но он оказался не заряжен, дядя Антон сильно ругался и всем влетело, кроме Кирилла, который вовремя сбежал. Что Пашка целовался с Танькой, а Мишаня увидел и набил Пашке морду. Что корова у тети Аглаи захворала, и она ждет ветеринара, а тот все не едет и не едет. Продолжая тараторить, Кирилл свернул в боковую улочку, вернее в узкий проход между стоящими почти впритирку амбарами. Ход вывел к огородам, очень красиво смотревшимся на фоне серо-зеленых скалистых вершин. Кирилл поднырнул под слегу и пошел прямо между грядками, ловко перепрыгивая через пожухшую на солнце поросль картофельной ботвы. Игорь следовал за ним, борясь с нетерпением и отвратительными предчувствиями. Почему-то ему казалось, что его проблемы только начинаются и худшее еще впереди…
Человек лежал лицом вниз, а спина его была сплошным кровавым месивом, словно по ней проехалась газонокосилка. Бурые пятна широким веером покрывали светлую, перемешанную с хвойными иголками почву на большом расстоянии от трупа так, будто убийца долго кромсал свою жертву, щедро разбрасывая вокруг его внутренности.