Я пересела в кресло хозяина кабинета и, поморгав, вновь сфокусировала зрение. Один бог знает, где сейчас Геноит. В любом случае я решила отложить допрос Эна Барика и дождаться возвращения Мердока. Брин вполне мог рассказать Рейниту что-то об инвиди, и эта информация поможет мне выстроить разговор с Эном Бариком. А тем временем я хотела разобраться в характере сбоев системы жизнеобеспечения, чтобы убедиться, не упустили ли мы что-то очень важное и нельзя ли действительно устранить неполадки, не входя в центр.
Через несколько минут я поймала себя на том, что сижу, тупо уставясь на экран, на котором по бледно-синему фону рассыпаны черные символы…
Черные символы начинают сливаться, образуя черное небо. Я нахожусь в космическом корабле вместе с Рэйчел. Мы сидим лицом к лицу, подтянув согнутые в коленях ноги к подбородку, в одной капсуле. Заполняющее ее вещество очень похоже на слизь. Звезды проплывают за окном и кажутся такими близкими. Некоторые из них барабанят в стекло…
– Какой милый сон, – говорю я Рэйчел.
– Именно поэтому я здесь. – Она смеется и, наклонившись вперед, похлопывает меня по колену. – Вы знаете, почему мы прибыли сюда?
Внезапно я вижу над собой низкое небо, до которого, кажется, можно дотронуться. Я уже была здесь прежде. Знакомая вязкость лижет мне пальцы, и слизь скользит под ногами. От нее исходит зеленоватый отблеск, который заполняет весь мир кисловато-сладким резким запахом, въевшимся в мою кожу.
Хэлли!
Кто меня зовет?.. Воздух слишком густ, чтобы видеть, слишком густ, чтобы слышать. Звук должен войти прямо в мой мозг, и это означает, что они – здесь. Почему они зовут меня?..
– Хэлли!..
Это был голос Мердока. Он перегнулся через стол, чтобы заглянуть мне в лицо.
– Отправляйтесь к себе, в жилой блок.
Я выпрямилась в кресле, моя шея очень болела.
– Ой!..
– Я дам вам сотрудника, он проводит вас до дома.
– Нет. – Мой голос прозвучал слабо и неубедительно. – Нам надо поговорить. Что вы узнали у Рейнита?
Мердок скинул куртку и уселся в кресло, стоявшее напротив стола. Вытянув ноги, он шумно вздохнул.
– Рейнит был очень расстроен. Он рассказал нам, что знал.
Расстроен… Еще бы! Хорошо, что меня там не было.
– Брин приходил к нему? Может быть, он был там, когда я говорила с Рейнитом, то есть утром после убийства Кевета?
– Да, именно так. Квотермейн встретился с Рейнитом в зоне Холма и сказал ему, что видел того, кого убили в зоне «Сигма». Он заявил также, что ему нужно время, чтобы прийти в себя. – Мердок с сочувствием посмотрел на меня. – Да, Квотермейн был у Рейнита, когда вы говорили с последним. Рейнит солгал вам.
– Брин рассказал Рейниту, что он делал в зоне «Сигма»?
Мердок с недовольным видом отрицательно покачал головой.
– Нет. Он сказал: «Не спрашивай меня об этом», и Рейнит не стал допытываться. Во всяком случае, он так утверждает. Рейнит говорит также, что Квотермейн был одновременно чем-то очень озабочен и огорчен, как если бы у него возникли какие-то серьезные проблемы и он пережил шок.
– Значит, мы так и не приблизились к разгадке тайны. Что же произошло в складском отсеке?
Мердок отодвинул кресло и внезапно энергично вскочил на ноги.
– Кажется, есть кое-кто, кто мог бы помочь нам разобраться в этом запутанном деле.
– Как я уже говорил командиру Хэлли, – сказал Вич, – я хотел только быть полезным в решении насущных проблем, касающихся наших отношений с сэрасами, нашей несостоятельности перед лицом угрозы, исходящей от их кораблей.
Он заерзал на жестком стуле. Его синий костюм был измят и испачкан пылью, антенны согнулись, что было признаком испытываемого им отчаяния. Мердоку не следовало держать его в одной камере с остальными задержанными в этот день лицами. В конце концов Вич явился к нему добровольно после того, как в зоне «Дельта» появился кчин. Сасаки, с которой мы встретились в коридоре по пути в допросную, пошутила, что Вич, вероятно, посчитал здание службы безопасности самым безопасным местом на станции, после того как узнал, что по Иокасте разгуливает кчин. Мне это замечание показалось хотя и обидным для Вича, но, по существу, правильным.
– Давайте говорить начистоту, – сказал Мердок. – В своем рвении «быть полезным в решении насущных проблем» вы прочитали частное письмо Брина Квотермейна, адресованное командиру Хэлли, а затем рассказали о его содержании лицу, которое не входит в штат административных работников станции. Кчеру, торговцу Триллиту. Я прав?
– Да, все правильно. Однако я хотел бы указать на то, что…
– О, я забыл, – прервал его Мердок. – Именно этому кчеру вы в течение нескольких месяцев передавали секретную информацию.
– Мердок, Триллит шантажировал Вича, – напомнила я.
– Это он сам так утверждает. – Мердок хорошо играл свою роль «плохого» полицейского. – Затем вы оба решили, что могли бы найти управу на инвиди. Триллит, должно быть, послал свою горничную на нижний уровень, велев ей разыскать Джонса. Вы же знали о связях Джонса и Кевета, не так ли? И подумали, что сможете заполучить нлитри у Квотермейна. Вы и Триллит послали кчина убить Квотермейна и Джонса.
Вич вздрогнул.
– Нет, это настоящий абсурд. Ни Триллит, ни я… мы никогда… Мы не имеем никакого отношения к кчину, ни малейшего. – В волнении он приподнялся со стула. – Вы бы сначала разобрались во всем, шеф Мердок, прежде чем что-то утверждать. Триллит явился к вам, чтобы вы его защитили, не так ли? А вы отправили его обратно. Вы тратите все свое время и прикладываете все усилия, стараясь взять под защиту лишь ваших соотечественников, землян. А когда один из представителей «Четырех Миров» нуждается в вашей помощи, вы отказываете ему. – Вич взглянул на меня. – Это явное предубеждение, командир. Я хочу подать жалобу в судебные органы.
– Вы не сможете сделать это, находясь под арестом, – заявил Мердок.
– Прошу прощения, – сказал Вич. – Подразделом 33 Кодекса…
– Вич, – мягко остановила я его. Он посмотрел на меня и снова уселся на стул. – Мы не знаем, каким образом, но Триллит связан с кчином.
Я не сказала о наших подозрениях – о том, в частности, что тот, кто управляет кчином, находится на станции. Если это так, то это означало, что они могли войти в контакт с Джонсом гораздо проще, чем мы первоначально думали. Не надо посылать никаких сигналов извне.
– Как вы думаете, что такое это нлитри и у кого оно может сейчас быть? – спросила я.
Его антенны слегка дернулись.
– У меня создалось такое впечатление, что оно находилось у мистера Квотермейна. В конце концов он первым вошел в складской отсек. Во всяком случае, об этом свидетельствует найденная вами улика, не так ли?
Мердок уклончиво хмыкнул. Все поверхности в отсеке сначала были тщательно протерты, а потом на них оставлены следы ДНК, что является еще одной уликой. Брин, должно быть, прежде чем скрыться, хотел уничтожить все следы. Он намекал на это в своем письме. Мы предполагали, что Брин пришел первым в отсек и, открыв дверь, спрятался от кчина.
Я все еще не понимала, почему Вич так долго шпионил за нами, почему он предал нас, вступив в сговор с Триллитом, и, очевидно, не испытывал по этому поводу никаких угрызений совести.
– Разве вас не беспокоило, что информация, которую вы предоставляли, могла быть использована против нас всех?
– Я никогда сознательно не причинял вреда станции и ее обитателям.
– Кто ваш хозяин? – спросил вдруг Мердок. – На кого вы, в конце концов, работаете?
Вич не сразу ответил, а когда все же заговорил, его голос был менее уверенным и бесстрастным.
– Я не сочувствую какой-либо определенной идее или лицу, я всегда стою на стороне порядка. Порядок поддерживается балансом сил. В настоящее время власть в Конфедерации принадлежит «Четырем Мирам». Только время рассудит, достигается этим баланс или нет…