Я снова села за стол, не зная, что ему ответить. Честно говоря, я не загадывала так далеко. Сейчас моя голова была занята переговорами.
– Думаю, найду себе работу по специальности.
Он удивленно взглянул на меня.
– Вы хотите сказать, что снова станете инженером? – Мердок обвел рукой зал. – А кто будет руководить всем этим?
О возвращении к своей профессии я сказала, не подумав, однако втайне я давно мечтала об этом.
– Я не политик, Билл. Если идея независимости восторжествует, людям нужен будет избранный глава станции. На эту роль подойдет тот, кто хорошо ладит и с Конфедерацией, и с другими политическими силами.
– То есть не вы?
– Нет, думаю, не я. Дэн Флорида был бы хорош на этом посту. А что вы будете делать?
Он пожал плечами.
– Я не собираюсь подавать в отставку, если это то, о чем вы спрашиваете. Приму любое назначение, которое последует от руководства.
– После пребывания здесь вы заслуживаете более спокойной работы.
Я хотела, чтобы он улыбнулся, но выражение его лица оставалось серьезным. Наклонившись вперед, Мердок положил ладони мне на колени. Ладони были очень большими и тяжелыми.
– Чем бы вы дальше ни занялись в жизни, берегите себя, ладно? – И он поцеловал меня.
Я была так изумлена, что ответила на поцелуй. Он был коротким и целомудренным. Так, наверное, целуются старомодные возлюбленные, чтобы просто подтвердить существование друг друга.
Мердок убрал руки с моих коленей и встал. У него был непринужденный вид, но он не совсем твердо держался на ногах.
– До свидания.
– Да, до встречи…
У меня было что сказать ему, но я решила не делать этого сейчас.
Генерал сообщил, что привез с собой нескольких гостей.
На этот раз со станцией состыковался очень вместительный шаттл, и когда мы – Мердок, Вич и я – вышли встречать прибывших, то поняли, почему они прибыли на таком большом корабле.
– Мы привезли Эна Барика, которого вы хорошо знаете, – сказал генерал. – А это – Эн Серат.
– Вызовите Гриффиса и Рэйчел, – шепнула я Сасаки, которая командовала группой эскорта.
Генерал, который настоял на том, что только трое его охранников должны быть вооружены – это, кстати, вызвало бурю негодования со стороны Мердока, – произнес речь. Конфедерация в его лице, заявил он, ознакомилась с нашим заявлением и обещала рассмотреть его на ближайшем заседании Совета Конфедерации. Члены Совета сняли также судебные обвинения со всех, включая офицерский состав Конфлота. Это великодушие было проявлено с учетом того, что мы сохранили станцию для Конфедерации.
В этот момент появились Рэйчел и Гриффис. Потрясенные, они не сводили глаз с инвиди, а Сасаки давала им краткие объяснения.
Оба инвиди тихо стояли в тесном помещении вестибюля. Они не были похожи друг на друга, несмотря на одинаковую одежду. Барик выглядел более подтянутым, он был высок и строен. Эн Серат, напротив, был толстым, и его костюм потерял свои яркие краски. Он, должно быть, ходил в нем второе столетие. Чувствовалось, что они в натянутых отношениях. Но, как противоположные полюса магнита, их тянуло друг к другу.
– Я хотела бы задать Эну Серату несколько вопросов, если он не возражает, – сказала я вежливо.
Я напомнила себе, что мы вновь вернулись в мир, где всеми командуют инвиди. Они пишут программы, которые правят всем остальным миром.
Эн Серат вышел вперед. Его движения были медленны и плавны.
Я шагнула ему навстречу, и он, не спрашивая разрешения, вдруг выпустил свое щупальце и дотронулся до моей груди. Я замерла на месте и вскрикнула от неожиданности. Мне было немного щекотно.
– Вы хотите что-то узнать, не так ли?
Его механический голос был звонче и теплее, чем голос Барика, и сильно отличался по тембру. Я поймала на себе взгляд Рэйчел.
– Вы установили диск на «Калипсо». И послали корабль сюда.
– Правильно.
– Вы были уверены, что он прибудет именно в эту точку галактики?
– Нет, у меня не было никакой гарантии. Но сроки были относительно ясны.
В его речи в отличие от речи Барика не было никой нечеткости, я не ощущала в нем замешательства по поводу предмета нашего разговора.
– Вы помните нас? – Гриффис выглядел потрясенным новой встречей с инвиди.
Серат повернулся к нему:
– Да, помню.
– Вы использовали и нас, и эту станцию для своих политических целей, – возмущенно сказала Рэйчел.
– Так может показаться со стороны.
– Вы знали о мине?
По-видимому, ей давно хотелось спросить об этом. Серат выпустил другое щупальце в направлении ее лица.
– Не все вещи проявляют себя. Это было слишком удаленно.
– Но почему все эти события произошли именно здесь? – задала я вопрос, который давно мучил меня. – Неужели это место какое-то особенное?
– Дело не в месте. – Казалось, мой вопрос позабавил его.
– Я не понимаю. Если дело не в месте, значит, во времени?
– Барик говорил с вами об узлах?
– Да.
Взоры всех присутствующих обратились к Барику, тот стоял неподвижно.
– Подозреваю, что он, как всегда, выражался недостаточно ясно, – заметил Эн Серат. – Пожалейте его, если можете. Он не мог не позволить случиться всем тем бедам, которые произошли со станцией, потому что не мог осмелиться что-либо изменить. Это помешало бы «Калипсо» прибыть в эту точку. И все же, ничего не предпринимая, он тем самым фактически настраивал вас, подготавливал к тому, что вы захотите завладеть диском и присоединиться к мятежникам, пытающимся развалить Конфедерацию.
Я понимала мотивы, которыми руководствовался Эн Барик, но не испытывала к нему жалости. Мне было жаль Кевета, Квотермейна и других обитателей станции, которые погибли, потому что Эн Барик бездействовал.
– Так что такое узлы? – спросил Гриффис.
– Узлы – это концентрация… причин, которые оказывают заметное воздействие, – сказал Серат. – Они изменяют направление строк так сильно, что мы это отчетливо видим.
– Определенные события имеют существенные последствия? – уточнил Гриффис.
– Это – результат, как вы это понимаете. В действительности все происходит, конечно, не так линейно. И события в вашем понимании приводятся в движение действиями живых существ.
– Такими, например, как ваше решение помогать Нгуену? – спросила я.
– Или таким, как ваше решение изменить здесь баланс сил. Некоторые живые существа сами являются узлами. – Он снова коснулся моей груди. – Подобно вам.
– Мне? – Мне не нравилась мысль, что я представляю собой какую-то концентрацию причин.
– Я послал вам диск, хотя не знал, кто вы.
Я подошла ближе к инвиди и обратилась к Барику:
– Почему вы медлили? Я забрала бы диск, если бы не вы. А теперь вы потеряли свою монополию на выход в гиперпространство.
Но вместо Барика мне ответил Серат:
– Возможно, в этом нет ничего ужасного, хотя многие мои соплеменники думают иначе.
В голосе инвиди явно слышались веселые нотки. Я застонала.
– Не понимаю. Почему бы вам просто не передать нам эту проклятую технологию?
– Потому что, как я уже сказал, многие мои соплеменники все еще полагают, что из-за этого произойдет что-то ужасное.
По телу Барика пробежала дрожь. Так вот в чем состояла суть разногласий. Информация Геноита была правдивой. Я была рада видеть в лице Серата союзника «Девятки», но методы, которыми он действовал, вызывали у меня не меньшее беспокойство, чем когда-то методы Геноита.
– Теперь это не имеет никакого значения. Диск разрушен, – сказала я.
– Вы его разрушили, – заметил Серат.
Это не было обвинением, он просто констатировал факт. На этот раз я ничего не ответила ему.
– И теперь все вернутся к своей прежней жизни так, как будто ничего не случилось?
Гнев, который слышался в голосе Рэйчел, поразил нас всех.
– Мы ликвидировали угрозу тени. Вы называли ее серыми кораблями. Это было наследием торов. Было бы печально, если бы они заполучили нашу технологию.