Но не послушались русичи. Ни вождя своего военного, ни волхва, с богами дружившего. Перепились они к утру и уснули мертвым сном. Набежали шакалами трусливые элане и перебили сонных русских вои-нов, не поверивших своим вождям. Спаслись только князь Словен да волхв Хорс, и еще те русичи, что находились далеко от того города, в котором жил хитроумный Иудин. Отошли они в степь, чтобы силы свои собрать. Собрали и отомстили за погибших товарищей. И справили по ним тризну, какой мир до той поры не видывал. Вот такая была история, князь.
— Что ж, — улыбнулся, возможно, в первый раз за это утро, Дажин, — поучительная история. Надеюсь, нас боги от этого уберегут.
— Распоряжайся, князь, — прервал беседу волхв, — а я, чтобы не ме-шать тебе долгими разговорами, пойду по окрестностям дворца погу-ляю. Давно не бывал у тебя, слышал сады взращиваешь, надо посмот-реть. Дело необычное, но знатное. Как и все, что создается руками че-ловека.
Они расстались, но в этом же году Дажин водил дружины русов, борусов и алан сначала на асов и ванов, а затем и к берегам Ра-реки, чтобы отбросить за ее пределы просочившиеся на земли Русколани пе-редовые орды хуннов. Сражение было долгим и кровопролитным, но русколане устояли и выгнали всех кочевников за пределы земли Рус-ской.
Если в поход на готов ходили объединенные силы многих славян-ских вождей и князей, то в поход на хуннов пошли сами русколане да еще дружины князя Беловежского, Ратая, воеводы града Танаиса Гор-дыни и вои властителя Воронежской земли из города Воронежца, что расположен в верховьях Дона, к которым присоединились северские ратники молодого князя Кура, град которого стоял на далекой Семи-реки.
Были северские ратники на конях и не просто на конях, но и с за-водными, запасными лошадями. Вооружены были короткими копьями — сулицами, прямыми мечами, выкованными их местными кузнецами, луками дубовыми с костяными накладками для прочности и упругости да стрелами калеными. Однако броневого прикрытия почти не имели, хотя и о кольчугах и о кожаных доспехах с бронзовыми или железными бляшками на груди и на спине ведали.
— А зачем? — удивлялись искренне, когда их спрашивали, почему без брони. — Лишняя тяжесть и себе, и коню. Авось, Громовержец Пе-рун и так защитит. А, коли, настанет время отправляться в Ирий, то че-му быть — того не миновать!
ДЕТСТВО БУСА
Златогор через окно выглянул во двор храма и остановил свой взор на стайке воробьев, копошащихся в пыли на согретом солнцем бугорке.
«Беззаботные птахи принимают солнечные и пылевые ванны, омо-вения, — подумалось ненароком. — Только чем это закончится»?
С забора на них как будто безучастно смотрел сквозь прикрытые веки большой рыжий кот, примостившийся там невесть какими путями, а вдоль забора тихо подбиралась серая кошка. Кошка явно имела при-плод, так как ее брюхо отвисло и волочилось по земле. Кошка, подкра-дывалась не спеша, еле перебирая полусогнутыми лапками, отвернув от воробьиной стайки мордочку, делая вид, что она их не видит. И только по еле заметному дрожанию хвостов у кошки и у рыжего кота было видно, как они внимательно наблюдают за воробушками.
Кошка подкралась на достаточное расстояние, подобрала под себя задние лапки, поджалась, приготавливаясь к прыжку.
События, разворачивавшиеся на храмовом дворе, отвлекли Злато-гора от ведения урока, даваемого детям князя Дажина Бусу и Злату и еще десятку сыновей знатных вельмож и вождей Русколани, направлен-ных князем Дажином на обучение грамоте, риторике и счету, а также иным премудростям, необходимым молодым людям в дальнейшей жиз-ни и служении отечеству.
Дети сидели на лавках с небольшими дощечками на коленях. Эти дощечки, как и острые палочки для письма на них, изготовил сам Злато-гор. Он же покрыл дощечки тонким слоем воска. Дети, приученные к дисциплине и повиновению старшим, молчали, не мешая своему Учите-лю, ибо только так они называли волхва Златогора, созерцать мир и размышлять. Всегда, когда он хотел это делать.
Прыжок серой кошки был молниеносен. Не успел Златогор и гла-зом моргнуть, как один из воробышков, копошащихся в пыли, забив крылышками, оказался в кошачьей пасти. Остальные, громко и тревож-но чирикая, вспорхнули и унеслись прочь.
Кошка, помогая себе передними лапками, придушила бедного представителя воробьиного племени. После чего направилась кормить котяток, неся в пасти уже недвижимого воробья. Но ее котяткам на этот раз воробьиным мясом побаловаться не пришлось: не успела серая кош-ка тронуться в свой путь, как перед ней встал рыжий кот, соскочивший с забора.