— Диман! — Толкает меня в плечо Пашок.
Я задумался и, видимо, совершенно выпал из отвратительной реальности. Пацаны возвращают меня в раздевалку школьного спортзала.
— Ты чо, завис что ли? — Ржёт Влад.
Они излагают мне свой гениальный план, который заключается в том, чтобы помочиться на одежду Левина. От мерзости у меня к горлу подкатывает тошнота.
— Фу, что за хрень! — Морщусь я от отвращения.
И вот тут дело совсем не в том, что Артём самый дорогой мне человек во всём мире. При одной мысли о том, что кто-то в моём присутствии будет мочиться на чью-то одежду, у меня возникает рвотный рефлекс.
— Ты чо, тоже что ли пидор? — Неожиданно заявляет Ванёк.
— По-моему, — отвечаю я, — пидор, скорее, тот, кто хочет поссать другому парню на одежду!
Я выхожу из раздевалки и только слышу презрительно брошенное мне в спину: «Какой культурный».
После школы я, не заходя домой, еду к Андрею, приятелю Артёма. Мы договорились встретиться там, чтобы спокойно посидеть и пообщаться в тёплом месте. Я раньше не был знаком с этим Андреем, но Левин иногда упоминал его. Он старше нас, ему лет двадцать. Он симпатичный высокий парень с модной стрижкой, в дорогих шмотках. Он живёт один в квартире. У него тут есть еда, алкоголь. Мы знакомимся. Андрей кивает и приглашает меня войти. Артём медленно подходит ко мне, протягивает вещи, рубашку и джинсы, и тихо, почти без эмоций говорит:
— Переоденься. Выглядишь как идиот в этих шмотках.
Я беру вещи, переодеваюсь и всё время смотрю на Артёма, наблюдаю за ним. Он молчит. Ходит по квартире туда-сюда очень грустный, глаза как будто потухшие. Видно, что ему очень тяжело.
— Ты как? — Осторожно спрашиваю я, подходя ближе.
— Никак, — почти шёпотом отвечает Артем.
Андрей предлагает выпить, мы соглашаемся. Я сижу на полу, облокотившись о кровать, Андрей — за столом, а Левин лежит на кровати, раскинув руки в стороны и уставившись в потолок.
— Противно быть трусом, — тихо произносит он, как будто говоря с самим собой.
— Ты не трус! — Тут же перехватываю я.
— Да ладно! — Горько усмехается Артём. — Я даже в глаза всем этим уродам посмотреть не могу. Я каждый день боюсь за свою задницу, боюсь, что меня изобьют или вообще убьют на хрен. Я не буду больше ходить в школу.
— Ты серьёзно? — Вступает Андрей.
Он кажется очень обеспокоенным. Он вообще, мне кажется, влюблён в Артёма по уши, и это немного напрягает меня.
— Я не могу этого больше выносить! — Повышает голос Левин и чуть не срывается. — Я слабак! Вот и всё. Я просто говно.
— Хватит говорить так! — Обрываю я. — Любой бы на твоем месте и пары дней не продержался!
Я ложусь рядом с Артёмом.
— Ты самый лучший человек, — говорю я ему на ухо. — У тебя впереди будущее. Все эти отморозки ещё гордиться будут, что с тобой в одном классе учились.
Мы, наверное, слишком увлекаемся, потому что через некоторое время Андрей решает оставить нас наедине и уходит. Говорит, что на пару часов. Мне кажется, он думает, что нам очень хочется заняться поскорее сексом, но нам этого не надо. Мы так и продолжаем просто лежать, обнявшись.
— Ты уже решил, куда будешь поступать после школы? — Спрашиваю я очень осторожно, больше всего боясь услышать ответ.
— Да, — отвечает Артем, — в Штаты поеду. Там колледж один обещает стипендию. Мы уже говорили с ними. Они даже письмо гарантийное прислали. Надо только сдать тест по английскому, но с этим у меня всё нормально. Они меня берут.
— Круто, — тяну я. — Рад за тебя, хотя даже не знаю, что без тебя делать тут…
— Я не хочу расставаться! — Перебивает Левин. — Мы что-нибудь придумаем. Может, я уеду, немного там освоюсь, а потом сделаю тебе как-нибудь вызов. Ты бы приехал ко мне, а там же можно пожениться. Там же разрешены однополые браки. Ты можешь тоже поступить куда-нибудь, подучишь английский, а потом поступишь. И мы будем жить вдвоём, работать. Нам ведь много не надо, правда?
— Ты думаешь это возможно?
— А почему нет! Ты только продержись тут годик. Не высовывайся. Слышишь! Только не выставляйся, понял?
Я киваю. Он, конечно, думает, что мне так просто скрываться. Он думает, наверное, что куда проще прятаться, притворяясь тупым гопником, чем открыться, рассказать всем правду и пусть идут к чёрту. Но всё не так. Не так просто как кажется постоянно быть другим человеком, человеком, которого ты ненавидишь, который тебе противен. Конечно, Левину нелегко приходится, но всё же ему не ведомо это чувство, когда просыпаешься, смотришь на себя в зеркало и не можешь даже выйти из ванной, потому что ты урод. Потому что ты должен носить эту уродливую стрижку, должен влезать в эти дерьмовые шмотки, чёрные, серые, неброские, чтобы не выделяться. Ты должен прикусить язык и выражаться как последнее быдло, потому что иначе тебя будут считать педиком. Иначе тебя будут считать именно тем, кто ты есть, а этого никак нельзя допустить.