В углу комнаты молчаливо сидел Репе Бедна. Невольно бросалась в глаза бедная скромность его поношенной, кое-где латанной одежды. Маляр по профессии, он нередко был вынужден подрабатывать на стороне чем только придется. Человек он был немногословный, но это вовсе не мешало ему находить общий язык с окружающими. Говорил он всегда с расстановкой, как бы тщательно взвешивая каждое слово, и невольно заставлял собеседников с вниманием и почтением прислушиваться к себе. В 1953 году за его плечами было 30 лет жизни, для определения которой достаточно, пожалуй, одного слова — нищета. 26 июля Рене Бедиа принимал участие в штурме Монкады и остался в живых. Тремя годами позже он героически погиб при высадке экспедиции с яхты «Гранма».
Около часа дня у дома остановилась машина. Педро Триго вышел встретить человека, который в ней приехал. Это был Фидель Кастро. Когда он вошел, все встали, с нетерпением ожидая, что он скажет. Фидель без лишних слов сразу перешел к делу. Час решительных действий настал, тиран должен быть свергнут. Что касалось ячейки, ее следовало разбить на несколько групп, каждая из которых будет передвигаться самостоятельно.
Затем между Фиделем и Флорентино произошел разговор с глазу на глаз. «Вы полностью справились с ответственным поручением, сейчас придется какое-то время выждать, в нужный момент вас оповестят». Флорентино молча вытер платком струившийся по лицу пот, потом произнес с расстановкой, выговаривая каждое слово:
— Я хочу разделить общую судьбу с вами и со всеми подпольщиками Калабасара. Куда поедет Педро Триго, туда поеду и я.
Какое-то время Фидель колебался, затем уступил. Разделившись на небольшие группы, подпольщики направились на квартиру Абеля. Триго и Флорентино поехали в центр Гаваны — Фидель поручил им закупить как можно больше мелкокалиберных патронов. Патроны продавались лишь по предъявлению военного билета. Флорентино хорошо знал, что его начальству неизбежно станет известно об этих закупках — товарные квитанции пересылались из оружейных магазинов в часть, где он служил. Однако Флорентино решил махнуть на возможные дальнейшие неприятности рукой. «Восстание будет молниеносным, — считал он, — и быстро охватит весь остров с востока на запад. В самой Гаване сотни вооруженных бойцов лишь ждут сигнала, чтобы начать выступление».
Около трех часов дня они были у Абеля. Фидель подошел к Флорентино и положил ему руку на плечо: «Я слышал, вы мечтаете побывать в Ориенте, красивейшей, провинции на Кубе. Так вот, именно туда мы и направляемся». Фидель достал из кармана ключ и вручил его Флорентино вместе с листком бумаги, где был записан адрес: Сантьяго-де-Куба, Сельда, 8. В случае если Флорентино и Триго окажутся там первыми, им нужно будет позаботиться о встрече прибывающих.
По дороге в Гавану Кинтела испытывал необычайный эмоциональный подъем. В то же время его мучило множество вопросов, на которые он пока не находил ответа: «Куда мы едем? Что нас ждет впереди?» Машина встала у железнодорожного переезда; стайка ребятишек беззаботно резвилась на обочине дороги. Мимо с грохотом промчался поезд; шлагбаум поднялся, можно было ехать. «Может, предстоит сражение на улицах города? Или же планируется нападение на какой-то военный объект?» Кругом уже высились небоскребы Ведадо. Оставив машину на стоянке, Кинтела вместе с товарищами направился к дому, где была назначена встреча. Позже, вспоминая о своих душевных переживаниях в тот момент, он рассказывал: «Мысли о семье, о том, что с ней будет, не давали мне покоя. Но потом я подумал, что мой долг перед многострадальной родиной, перед товарищами по борьбе должен быть выше личных привязанностей, и ощутил в себе силы пожертвовать ради этого самым дорогим для меня на свете — детьми, женой, матерью».