От офиса Александра Добровинского до здания Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД на Садовом кольце я доехал за десять минут. На проходной же ждал значительно дольше. Наконец мой хороший знакомый Олег Н. вышел из мрачного желтовато-серого здания мне навстречу. Не так давно Олег получил звание полковника. В марте 1995 года мы вместе часами изучали видеозапись, сделанную оперативниками на Новокузнецкой улице в ночь смерти Влада Листьева. Съемка велась одним из сотрудников главка. Моя задача заключалась в том, чтобы отсеять сотрудников телевидения от других, столпившихся во дворе дома в ожидании выноса тела Листьева из подъезда. Олег тогда был уверен, что убийца Влада находится в этой толпе. Впрочем, я не знаю, к чему в итоге привел тот просмотр, но нас с Олегом судьба свела в тот вечер надолго. А спустя пять лет после гибели Листьева мы вместе с ним ездили на Ваганьковское кладбище, где Олег, быстро пройдя мимо места захоронения Влада, подвел меня к одной маленькой, но ухоженной могиле на окраине кладбища и, остановившись напротив, сказал:
– Я нашел его.
На небольшой гранитной плите были выбиты имя и фамилия похороненного здесь человека. С фотографии на нас смотрел улыбающийся десантник в тельняшке. «Афганец», – подумал я.
– Это и есть киллер. Фамилия – Агейкин. Он убил Листьева, – прервал мои размышления Олег.
Как он нашел эту могилу, к какой именно преступной группировке принадлежал тот «афганец», я Олега не спрашивал. Он бы все равно не сказал. Тогда еще оставались шансы раскрыть убийство Листьева. Кстати, «киллер в тельняшке» был застрелен спустя всего несколько дней после своей жертвы. С тех пор, с момента этого нашего похода на кладбище, я верил Олегу всецело. Именно поэтому я и хотел посоветоваться с ним на этот раз.
Как я и ожидал, историю Измайловской группировки Олег знал как свои пять пальцев. Костяк группировки первое время составляли ранее судимые члены молодежных банд, которые еще в 1980-е вели непримиримую борьбу за территорию со знаменитыми «люберами». «Измайловцы» еще в те времена зарекомендовали себя беспределыциками и отморозками. Они охотно брались за выполнение заказных убийств и брали за это весьма скромную плату, чем раздражали «конкурентов» из курганской братвы. Термин «демпинг» уже тогда входил в моду...
Олегу не раз приходилось бывать в гостинице «Измайловская», где располагался офис Малевского (он же Антон Измайловский, как уже говорилось, он же Антон Маленький) и на тот момент лидера банды Олега Иванова. Их братва в начале 1990-х контролировала сразу несколько районов Москвы – Гольяново, Выхино, Перово, Сокольники, вместе с солнцевскими они делили прибыль рынка на «Горбушке», держали в своих руках клубы «Арлекино» и «Садко-Аркада». Именно Антон Малевский наладил связи с дальним зарубежьем и вывел часть бизнеса и активов в Германию, Нидерланды и Турцию. Основные контакты «измайловцы» поддерживали с Отари Квантришвили и его «спортивной мафией», а также были известны тем, что спонсировали ряд спортивных мероприятий. Именно Антон долгое время дружил с Шамилем Тарпищевым, помогал ему в организации и проведении спортивных турниров.
Когда Олег произнес мне эти имена, я вновь вспомнил ту видеозапись из аэропорта Бен-Гурион. Круг партнеров по бизнесу таинственного «цеховика» из Узбекистана Михаила Черного приобретал ясные очертания. Очевидно, Тарпищев, друг первого российского Президента и его тренер по теннису, нужен был и Черному, и Малевскому лишь как политическое прикрытие.
– Что же касается Малевского, – продолжал Олег, – то Генеральная прокуратура России в 1997 году пыталась выяснить связь между ним и Михаилом Черным, который вместе с братом долгие годы практически полностью контролировал алюминиевый рынок России. Следственный комитет МВД в то же время установил очень интересные источники богатства «алюминиевых королей» – общаки криминальных группировок, дешевые кредиты криминализированных банков и, самое главное, фальшивые авизо.[2] Об этом все или почти все знает Анатолий Куликов, он тогда был министром внутренних дел. Но даже он не помнит всех деталей самого дела. Если бы тебе удалось найти эти документы из уголовного дела по фальшивым авизо, ты бы многое понял, – вздохнул Олег. – Но дело, как говорят, пропало из архивов, а следователь, который его вел, давно уволился из Следственного комитета. Я не исключаю, что документы могли быть проданы кому-то из заинтересованных лиц.
Итак, мне нужно было искать то самое уголовное дело, о котором говорил Олег. Знали бы мы тогда, сидя в кафе на Садовом кольце, что это уголовное дело очень скоро всплывет, только совсем в неожиданном месте!
– А что касается Антона Малевского, – продолжал Олег, – то могу тебе сказать – в Африке погиб он. Это точно. Но вот убийство это было или несчастный случай, никто не знает. Он знал слишком много. А парашютистом был очень хорошим, почти профессионал. Так что сам делай выводы. Кстати, знаешь, что еще в 1993 году мы возбудили против него уголовное дело по факту незаконного хранения оружия, но была утечка информации, и он сбежал в Израиль, купил там дом. А через год у него появился любопытный сосед – Михаил Черный, тот самый алюминиевый олигарх. Вот такая дружба. Малевского тогда объявили в федеральный розыск, затем в международный, но Израиль нам его не выдал. Потом его разыскивало ФБР, но Малевский как сквозь землю провалился. А в 1998 году неожиданно появился в России, стал поверенным в делах алюминиевых олигархов, говорят, что его в этот бизнес привел Тайваньчик, известный криминальный авторитет. Впрочем, он сам говорит, что я, мол, меценат и честный бизнесмен, но знаешь, сейчас же все «бизнесмены»! Понимаешь схему их взаимоотношений? Все эти люди входили в группу Черного. Не все, правда, остались в живых.
Я пожал Олегу руку, и мы расстались. Теперь я уже мог предположить, что же связывало в одну «схему бизнеса» столь разных людей – бывшего «цеховика» из Узбекистана, главного «кремлевского теннисиста» и Измайловского авторитета. Вероятнее всего, Малевский в этой схеме играл роль вполне управляемого криминального лидера. А такая фигура в крупном бизнесе в начале 1990-х годов была очень нужна любой олигархической группе. Согласился бы на такую роль Отари или Япончик? Вряд ли. Они наверняка захотели бы свою долю и стали бы только мешать. Малевский же долю не требовал и до поры до времени был в этой «алюминиевой группировке» своим. Но что случилось дальше? Ответа на этот вопрос не знает никто...
Юля Латынина, писатель и журналист «Новой газеты», ждала меня в уютном японском ресторане на улице Полянка. Наступил вечер. Мы решили поужинать вместе, но я сразу предупредил: говорить будем об «алюминиевых королях», и не только. Юля эту тему знала прекрасно. Мне же важно было понять, кем на самом деле был Антон Малевский-Измайловский в бизнес-корпорации Михаила Черного и насколько «криминальная крыша» нужна была олигарху? Или олигарх сам был «крышей»?
Нам подали роллы и два бокала белого вина. Я включил диктофон. Через двадцать минут мы уже оживленно беседовали, не замечая ни соседей, ни официантов.
– Да, был у Михаила Черного друг – Антон Малевский. Он – лидер Измайловской группировки. Но он, как Кумарин в Питере или Хабаров в Екатеринбурге, в отличие от того же Михайлова в Москве, понимал, что нельзя все проблемы решать исключительно с помощью ствола. Они учились вести переговоры, а не стрелять с первыхже секунд. Малевский, мне кажется, стал рядом с Черным (и под его руководством) скорее бизнесменом, нежели просто криминальным авторитетом. Черной ведь тоже умел находить компромиссы. Когда хотел. Вот такая была конфигурация бизнеса. Нигде в другом российском бизнесе такой конфигурации не было. Это уникальное явление. TWG (корпорация братьев Черных и братьев Рубен) – баланс между Черным, который сам был «крышей», и Малевским, который к определенному моменту стал уже бизнесменом. Все там перемешалось.
Мы разговаривали около двух часов. В конце ужина я выключил диктофон, решив прослушать запись позже. Ведь мы успели о многом поговорить. О чем именно – расскажу потом. А пока я получил достаточно информации, чтобы определить, как дальше вести это расследование. Но мне не хватало главного. Я по-прежнему не знал, как Михаил Черный заработал свой первый капитал и что привело его на алюминиевый рынок. Изучением именно этого вопроса я и занялся.
Вскоре мне открылась удивительная картина. Рынок в России в начале 1990-х годов строился по каким-то почти мистическим, нелогичным законам, решения принимались порой интуитивно, элементарные экономические постулаты игнорировались напрочь, а понятия «крыша» и «кидалово» были доминирующими в процессе построения практически всех бизнес-империй тех лет, и алюминиевая промышленность России не была исключением...
2
Авизо – банковское извещение, посылаемое одним контрагентом другому, об изменениях взаимных расчетов, переводе денег, посылок товаров.