- Девушка, повторяю вам - никакой Буровой Елизаветы Григорьевны у нас не зарегистрировано. Мы уже и списки, и базу проверили. Может, вы санаторием ошиблись?
Агата, замершая у стойки, чувствовала себя полной дурой. Она несколько раз перезвонила тётке, но та не брала трубку. Неужели это была шутка? Тётя часто баловалась открытками и никаких вопросов у Агаты не возникло. А сейчас получается, что карточки подкладывала не тётка?.. Или что-то случилось, и её поездка в Заозёрье сорвалась?..
- Хорошо, спасибо, - Агата приложила ладони к холодным щекам. - Слушайте, у вас свободный номер есть на ночь? Я до города сейчас не доберусь.
Она вспомнила вереницу машин и сглотнула. Как назло, администратор только покачала головой.
- К сожалению, все номера заняты. Я бы и рада помочь, но у нас аншлаг...
- Запишите девушку ко мне, - неожиданно раздался бархатный мужской голос за спиной. Агата и администратор вздрогнули одновременно: - У меня люкс, есть большой диван в гостиной. В самом деле, до города сейчас не добраться.
- Хорошо, Марк Денисович! - просияла девушка, пока Агата хлопала глазами: - Запишу как вашу гостью! Проходите!
В люксе?! С Марком?! Пожалуй, лучше в пробке постоять!
Но Датский уже подхватил её под руку, забирая из домика администратора.
- Пусти меня! - прошипела Агата: - Я домой поеду!
- Ты забыла аксиому, детка, - хохотнул Марк, приобнимая женщину за талию, - клиент всегда прав!
- Ты забыл жизненную мудрость, Датский! - не удержалась она: - Клиент всегда олень!
- То есть, олень - это я? - прищурился Марк. Агата победно улыбнулась:
- Клиент всегда прав, - и развела руками. Датский остановился и медленно, нехорошо так, повернулся к ней.
- Значит, шутим над клиентом. Пользуемся своей безнаказанностью. Наш список правок сейчас выслать, Агата Юрьевна, или после первого просмотра?
- Ты не посмеешь! - фыркнула она и с ужасом осознала, что это было почти кокетством. Хуже того, что Марк, отлично выучивший её за пять лет, сей факт понял и принял во внимание.
Она до сих пор ему снилась.
Светловолосая девочка с глазами цвета льда. Холодная, ядовитая, но такая... своя. Она быстро училась, её не любили за острый язычок, но хвалили. Как-то получилось, что подчиненные Датского привыкли к маленькой и вредной девчонке, и всячески защищали её перед начальством. Даже следили, чтобы Агату не дай бог не отправили к клиенту - эта язва была убийственно прямолинейной.
Он часто приходил к ней - спросить о делах, о настроении, о жизни. Поначалу Агата чуралась его, но привыкла со временем, считая интерес начальства чем-то обыденным. А её коллеги смотрели на Марка волком. Потому что понимали - ну не будет взрослый и важный директор ходить к девочке просто так. Даже если она помощница главного в отделе.
Но не пойман - не вор.
Она снилась ему постоянно. Это стало похожим на манию. На ближайшем новогоднем корпоративе Агата отказала ему в танце, чем разозлила до чёртиков. Датский поймал её в коридоре и, прижав к стенке, долго и со вкусом целовал. Девчонка брыкалась, кусалась и царапалась, но Марк - который действительно хорошо изучил Агату - знал, что ей нравится. Если бы ей не нравилось, она бы вела себя иначе. Не цеплялась, не дразнилась, не прикусывала губу. Но в тот день дело ограничилось поцелуями.
Такие целомудренные отношения продолжались около трёх недель, а потом Агате рассказали про его жену.
Он помнил, как медленно стекленели её глаза, а голос становился механическим. Марк пытался объяснить, что женился на заре молодости, на певичке, которая сейчас жила в Штатах. Брак был удобен обоим - как отношения между спонсором и рекламщиком. Мало кто знал, что они женаты. Впрочем, семьи как таковой не было - у Марка своя личная жизнь в России, у Дары - в США.
Но Агата не приняла. Вернее, даже не захотела ничего слушать. Психанув, Марк молча уехал в Штаты - разводиться, а когда вернулся через две недели...
Агата вышла замуж и уволилась.
Его Агата.
Датский толкнул её в сугроб и долго, с наслаждением, валял в снегу. Она отфыркивалась, несколько раз даже побеждала, но всё равно оказывалась снизу. Прохожие глядели на великовозрастную парочку с улыбкой - на природе люди вообще были добрее.
- Марк, ты ведёшь себя несерьёзно, - выдохнула она ему в лицо. Шапка сбилась, ресницы и брови были усыпаны снежинками, а на щеках играл румянец. "Труба-а-а-а..." - подумал Датский.
Агата думала в похожем ключе. Нельзя, нельзя! Он женат - не забывай!