- А чего ты… так навелась на меня?
- Ну-у-у… интересно же стало, с кем это наша Королева кувыркается! Слушай! А скажи… она хороша, да? Ну так… в постели? Все, наверное, умеет?
- А ты с чего все это взяла? Ну, что я… с Леной…
- Ай! – отмахнулась Танька, - Да об этом уже… половина труппы знает. Что у Елены новый мальчик завелся. Да и сама я… слышала. Они с Риткой болтали…
- Любишь подслушивать?
- Ага, люблю! Только они особо и не скрывались… Просто думали, что никого рядом нет… Вот! Слушай! А ты Ритку – драл?
- Однако у тебя и вопросы, девчуля!
Танька весьма больно сунула ему кулачком в бок:
- Не называй меня так! Не люблю! Ну так скажи – драл Рыжую?
Он засмеялся:
- Нет, не драл!
- А чего? Она же красивая, и, наверное, страстная! Рыжие – все страстные! - "опытная и знающая... ага! смешно!".
- Ну… не вышло как-то!
- Ну и дурак!
- Наверное…
- Да не «наверное», а точно – дурак! Ну ладно… Давай целоваться!
- Так… А как же Елена?
Танька отмахнулась:
- А-а-а… я тебе не сказала – она с рыжей ушла. Королева сказала, - здесь мелкая оторва скорчила мордочку и довольно похоже протянула, - Девочки! Я буду ближе к трем пополудни!
Иван засмеялся, мельком глянул на часы. Было чуть больше двух.
- Ну-у-у… если ты так хочешь… Давай! Только вот в чем проблема… у меня уже стоит, а если мы продолжим, то… мне будет очень некомфортно! Болеть потом будет! И если Елена это поймет, а она точно поймет… То у кого-то, а именно – у мелкой бестии, будут неприятности!
Танька отстранилась от него, задумалась, наматывая темно-русый, почти черный локон на палец.
- Ну да, ты прав и то, и другое… не очень-то… Ну и что - будем так сидеть?
- Ну а чего? Посидим, пообщаемся. А там ты меня к Лене проводишь, как раз к трем времени будет...
- Ага... струсил значит? А чего струсил? Еленочку боишься? А чего боишься? Вон как Лена тогда мычала и стонала с тобой! Значит - простит, если ей так нравится...
- Та-а-а-к… Это когда… Подслушивала опять?
Она хихикнула:
- И подглядывала! Там… рядом со складом костюмерной… чулан с инвентарем. А в чулане том… дырочка в стене. Там же перегородка дощатая. И слышно, и видно было.
- И чего?
- Ну - чего, чего... Ой… если честно… я тогда сама разок… нет! даже два! наверное… спустила. Пока Вас разглядывала, да слушала. Вот. А ты спрашиваешь – чего я на тебя навелась!
- Ремнем бы тебя… да уже большенькая.
- Ну так чего, а? Может… попробуем?
- Так! Стоп! И ручку убери с него! А откуда ты знала, что я сегодня приду? Ты же меня караулила в фойе?
— Вот же ты, Ваня…, - она постучала ему по лбу пальчиком, - У нас зал станковый окнами выходит на площадь. Я так тебя и увидела, когда ты к театру подходил.
- Так ты сейчас репетицию прогуливаешь? Не влетит тебе за это?
- Нет, ну ты все же дятел! Ну зачем тебе это сейчас? И – нет, репетицию я не прогуливаю. Утренняя уже закончилась, а вечерняя будет только в пять! - демонстративно закатив глаза, отчеканила девчонка.
«М-да… думал о "балеринках" же? Вот - балеринка! Но чего-то... совсем уж она юная. Ну его... игрища такие! И малая она еще... да и не в моем вкусе. Красивая, конечно... Но - совсем уж... миниатюрная!».
А потом откуда-то всплыла подленькая мысль: «А на хера отмазываться-то! Вдуй ей! Она же хочет, и ты хочешь!».
И так это вошло "в струю", что Иван даже застонал, пытаясь изо всех сил сдержаться!
- Эй, ты чего? Тебе так плохо, да? И что же… Ну, давай я в рот возьму, что ли?
Она опять заерзала, пытаясь слезть с его коленей, что пришлось с силой придержать ее:
- Сиди! Сейчас пройдет! – Косов уткнулся в такую тонкую шейку, и увидел, прямо перед глазами, синеватую венку, что сейчас так сильно и часто билась под матово-белой нежной кожей.
Он смотрел на эту венку, и такая нежность на него хлынула… А еще стало противно... что смог еще раздумывать - можно эту девчонку или нет!
Хрипло, как с похмелья, он прошептал:
- Подрасти тебе надо, красавица?
Она отпрянула от него удивленно:
- Что? Ты больной, что ли? Я же говорю тебе - мне восемнадцать!
- М-да... тогда все равно подрасти! Мне девушки... поавантажнее нравятся!
Девчонка хмыкнула и встала с его коленей:
- Так и скажи - толстухи нравятся! Вкус у тебя... какой-то... деревенский!
Иван усмехнулся:
- Это ты Лене... или Ритке скажи, что они - по-деревенски выглядят!
"Балеринка" фыркнула:
- Не буду я им такое говорить... Не эстет в общем ты!
- Это точно! Не эстет...
- Жаль..., - вздохнула Танька, - а так бы было чем девчонкам похвастаться... Трус ты, Ваня!