Но Завадская всхлипнула, замолчала, а затем подрагивающим голосом предложила:
- Пойдем… покурим, а?
На кухню вышли втроем. Причем ни он, ни Лена не одевались, так и курили голышом. Ритка была в распахнутом халате, но трусиков на ней не наблюдалось. И ножки изнутри тоже поблескивают, влажные…
- Ну как, подруга? Умеет? – с улыбкой спросила Завадская.
Та тихо ответила, глядя на огонек папиросы:
- Умеет…
- Вань… Давай ты сейчас… с Ритой. А я чуть отдохну, полежу… Посмотрю на Вас.
Они выпили по рюмке коньяка, еще покурили.
- Рит! А ты чего терялась-то? – со смехом спросила Лена, - У Вани же… агрегат простаивал. Ну и занялась бы с ним!
- А я не могла… Я сама… кончила.
- Правда? А я и не заметила! – удивилась Елена.
- Так как бы ты заметила, если блажила во все горло, как мартовская кошка? – засмеялась Ритка.
Женщины расхохотались.
- Только… по-нежнее, Ваня! – попросила его на ухо Марго, когда они с ней начали обниматься-целоваться на кровати. Лена лежала рядом – руку протяни, но пока не вмешивалась.
«Какие у нее темные «нижние» губки! Темно-коричневые, почти черные… Хотя у нее и соски – коричневые. А она и правда… нежнее здесь. Поменьше размером, чем Лена!».
В какой-то момент Косов почувствовал, как его руки с грудей Ритки убрали и кинул взгляд выше. Лена очень нежно, только кончиком языка, наглаживала подругу.
Он уже давно чувствовал дискомфорт у себя в паху.
«Перестоял, мля!».
Но опытная Завадская не упускала ситуацию из вида.
- Ванечка! Ложись на спину… Теперь наша очередь!
Они здорово это делали… каждая по-своему, но – здорово! Ритка – погрубее, Леночка – очень нежно, очень! Иногда поглядывая вниз, он видел глаза то одной женщины, то – другой. И это очень… очень заводило! Хотя… казалось бы – куда сильнее-то!
«Ритка! С-с-с-учка! Рукой передавила ствол… видно – оттягивает момент, не хочет так быстро… а я уже… все!».
В последний момент он услышал, как Лена шепнула:
- Рит! Кто?
- Давай ты… Только дашь попробовать.
Выцедили его… насухо. И здесь он уже не разбирал, как менялись губы женщин, как с «чмоком» они охватывали его, как горячие языки ходили вверх-вниз по всей длине. И даже когда он начал опадать, ласки их продолжались. Правда, были уже не так интенсивны.
Когда дыхание его начало восстанавливаться, Ритка не хуже матерого старшины скомандовала:
- Десять минут на оправку и перекур! Время пошло! Не лежим, не лежим, желудки!
- Откуда в тебе эта военщина, Ритуля? – простонал Косов.
Ритка, смеясь, потянула его за руку с кровати и шлепнула по заднице:
- Пошли! Не лежи. А то сейчас еще в дрему начнешь впадать!
Он догнал ее уже в дверном проеме, остановил, схватив сзади и пропустив одну руку между ног, а второй – крепко взял за грудь. Притянул к себе, и спросил на ушко:
- Я тебя не разочаровал?
Ритка засмеялась:
- Пока нет… но это же только первый акт! Смотри – не разочаруй во втором, и в третьем!
И через некоторое время...
«К Леночке? А вот – нет! Сначала… отвлечем Риту!».
Приподняв Рыжей голову, он подставил ей… предмет своей гордости. Ритка чуть слышно засмеялась, но не отказала в ласке.
«А хорошо она это делает, умело!».
Ритка отстранилась, показала глазами, что ему стоит заняться Леной. Даже… помогла вставить. Леночка сразу громко застонала, как будто только этого и ждала. Начав медленно, он постепенно наращивал темп. Рыжая внимательно смотрела, переводя взгляд с… «поля боя» на него, казалось, что что-то хочет высмотреть в его глазах. Заводило это Ивана – «нипадецки»! Потом Марго поднялась, села на колени и обняв его за шею, страстно поцеловала. Пришлось волей-неволей чуть ослабить напор на Завадскую. А Ритка снова отстранилась, посмотрела ему в глаза и показав пальчиком, шёпотом пояснила:
- Переставь… Ей будет приятнее!
- Крем нужен… смазать…
Она засмеялась:
- Да что там смазывать? Там и так… смазки хватает! Давай… я тебе помогу, сама переставлю…
Лена застонала уже в полный голос, прикусывала себе предплечье.
- Ты только не торопись… Сделай ей приятно… Умотай ее!
Когда та выбилась из сил, кончив толи два, толи три раза, и только тихо постанывала, Ритка подползла на коленях к нему, поцеловала-укусила за губы и, горяча его ухо своим дыханием, потребовала:
- В рот! Слышишь… мне в рот!
Они лежали, отдыхая, обнимали с двух сторон Завадскую.