И с усилением антисоветской и антисталинской пропаганды, он все больше и больше сомневался в правдивости приводимых цифр, «фактов», «воспоминаний». Тем более (так уж совпало), чем больше шел «накат» на СССР и Сталина, тем хуже становилась ситуация в стране, тем хуже жили люди внутри нее. «Как-то это связано?».
Сергей в разное время разговаривал с разными людьми про те годы, про репрессии. Выходило уж вовсе что-то странное – создавалось впечатление, что эти люди жили в разных СССР!
Память, наверное, так «играет» - кто-то помнит только плохое (где-то его крепко обидели), другие говорили, как тогда дружно жили, вместе работали и отдыхали. «Это как же можно дружно жить, работать и отдыхать, если каждый день кого-то из коллектива или семьи, «садят» или расстреливают? Опять бред?».
Мать рассказывала, что в день, когда сообщили о смерти Сталина, в их маленьком заводском клубе был траурный митинг. Народу было битком. И мать рассказывала, что все плакали – мужики, бабы, начальство, простые работяги. Сергей помнил смерть Брежнева, Андропова, Черненко – но не помнил, чтобы видел кого-то плачущим в те дни. В день смерти Ельцина видел матерящихся и плюющихся – «туда ему и дорога». Значит, была разница в этих правителях страны – Сталине и всех остальных?
Но, с другой стороны, он встречал родных и близких людей, которые были расстреляны в 30-е годы, чувствовал в разговорах их застарелую боль. Как все это сопоставить, расставить акценты, понять, что происходило, кто прав, кто – не прав?
С продуктами угадал ровно наполовину. Жена поворчала, что памяти совсем нет.
После ужина Елизаров полистал каналы ТВ - в основном Рыбалку-Охоту.
С весны до осени хорошо с приятелем Петром на рыбалку съездить, или на охоту, в сезон! Сама дичь или рыба Сергея не сильно прельщали – «с голоду не пухну»! Это Петруха-маньяк – тому волю дай - рыбачить будет до посинения, и по лесам-лугам бегать за зверем, высунув язык.
Елизарову нравилось, приехав в лес, поставить стан, посидеть тихо с удочкой, или в скрадке с ружьем, или побродить по полям, лугам – не торопясь, и - хрен на ту дичь.
Отдыхать, поглядывая по сторонам, бездумно. Проблемы, заботы уходили в сторону. Потом – сварить уху или супишко из какой-нить утки, похлебать; попить чайку с дымком; поболтать у костра до утренней зорьки, потом поспать в палатке и – отдохнул!!! – домой возвращаешься с сожалением, отрывая себя от леса, покоя, предчувствуя новый ворох забот и нервотрепки.
Жаль, что такие выезды случаются тоже не часто – раз в месяц, вряд ли чаще. Еще Елизаров любил поковыряться в огороде. Сейчас своего нет, так у тещи с тестем. Не торопясь, с перекурами, но основательно.
Посмотрел, что на е-буке есть из книг старого, ранее понравившегося (искать что-то новое в инете не хотелось). Выбрал Круза, из первых книг, лег читать на диван. Жена привычно расположилась у компа, готовила что-то из своих школьных программ. Она в последнее время все больше погружалась в работу. Казалось, и интересов-то у нее других нет, не то, что раньше – в молодости: и разные посиделки-гулянки, походы по гостям на дни рождений и свадьбы, поездки к родственникам и прочие веселые, и интересные занятия.
Вот так и живем… Работа – дом, дом-работа… Отдушина – книги.
Начала прибаливать голова, давление, чтоб ему пусто было.
Решив лечь спать пораньше, Сергей ушел в спальню. Жена продолжала готовиться к урокам. Он знал, что она может остаться спать в зале – был у Елизарова еще один приобретенный недостаток – храпеть начал, как жена жаловалась.
Уже засыпая, Сергей почувствовал что-то вроде тянущей боли в левой руке.
«Неудобно лег, надо повернуться…»
Но не успел повернуться, как какой-то тяжелый холод навалился на левое плечо.
«Мля… сердце, что ли? Надо корвалолу… жену окликнуть…»
Попытался приподнялся… тело было тяжелым, непослушным… во рту сухо… губы как будто склеились… в голове зазвенело… сильнее, сильнее… темно… закружилось все куда-то… странно…
«Я что – умираю?».
Голова раскалывалась болью.
«Неужели снова инсульт? Лучше сдохнуть, чем терпеть эту боль…
Болело все тело – так, как вроде бы отлежал, или долго лежал на жестком, комковатом. Но больше всего – голова…
«Так… странно – обычно при давлении у него всегда больше болит место головы, которое в данный момент соприкасается с подушкой. А сейчас – вроде лежу ничком, а болит затылок. Причем болит так, как будто меня кто-то лупит по затылку палкой. Этак – бумс – вспышка боли… небольшой перерыв, буквально секунда… снова – бумс – опять вспышка…»