– Хочешь сказать, он не держит ее взаперти?
– А зачем? Куда ей бежать?
Я обмозговал услышанное. Куда бежать, если выход за дверь – самоубийство? Пусть даже у Чибис есть скафандр (хотя, скорее всего, он где-то спрятан), пусть даже рядом пустой корабль, пусть даже она сможет проникнуть в него, ей все равно понадобится «мозг», то маленькое устройство, которое служит ключом.
– А что с Мамми?
– С кем?
– С… – Я не знал, как объяснить. – С существом, которое было в моем скафандре. Ты должен знать, ты же там был. Она жива? Она здесь?
Но Толстому уже надоело.
– Насекомые меня не интересуют, – проворчал он, и больше ничего не удалось из него вытянуть.
Зато Чибис жива! Гора с плеч. И девочка здесь! Хотя у нее куда меньше шансов вырваться отсюда, чем даже из лунного плена, я все равно ужасно рад.
Теперь надо думать, как переслать ей весточку.
На инсинуации Толстого, что она якобы снюхалась с Лиловым, мне было наплевать. Конечно, Чибис непредсказуема, совершенно по-детски самонадеянна и высокомерна. Сколько раз она доводила меня до белого каления! Но она скорее шагнет в костер, чем предаст своих. У самой Жанны д’Арк не было такой силы духа.
Наша троица соблюдала вынужденное перемирие. Я избегал разговоров, спал вполглаза, старался не засыпать раньше сокамерников и всегда держал нож под рукой. С тех пор как они появились, я не мылся, чтобы не оказаться в невыгодном положении. Тощий меня не замечал, Толстый держался почти дружески. Он притворялся, что не боится моего игрушечного оружия, но, думаю, все же боялся. Я сделал этот вывод, когда нас в первый раз кормили втроем. С потолка упали три банки; Тощий подобрал одну, Толстый другую, и пока я осторожно подбирался к третьей, ее схватил Толстый.
Я сказал:
– Отдай, пожалуйста.
Он ухмыльнулся:
– Сынок, почему ты решил, что это для тебя?
– Три банки, и нас трое.
– Ну и что? Я малость проголодался. Лишняя баночка не помешает.
– Я тоже голоден. Не дури.
– Хм… – Он напустил на себя задумчивый вид. – Вот что, я тебе ее продам.
Я колебался. В этом была некоторая логика. Не мог же Лиловый сам закупать продукты на Лунной базе; видимо, этим занимался Толстый или его партнер. Я бы не отказался подписать долговое обязательство – на сотню долларов за порцию. Да хоть на тысячу, даже на миллион: деньги здесь не имели никакого значения. Почему бы не подшутить над жадиной?
Нет! Если я сдамся, если соглашусь торговаться с ним за пайку, он обнаглеет. Я буду зависеть от него, пресмыкаться перед ним, выпрашивать кусочек.
Я показал ему свой жестяной кинжал:
– Возьму силой.
Толстый взглянул на мою руку и расплылся в улыбке:
– Шуток не понимаешь? – И сунул мне банку.
Больше проблем из-за еды не было.
Мы жили «счастливым семейством», которое иногда показывают в бродячих зверинцах: лев в одной клетке с ягненком. Впечатляющее зрелище, вот только ягнята там часто меняются.
Толстый любил поговорить, и я узнавал интересные вещи, когда удавалось отсеять правду от болтовни. Его звали – так он утверждал – Жак де Барре де Виньи («Называй меня Джок»), а второго – Тимоти Джонсон; но у меня было сильное подозрение, что настоящие имена этих типчиков можно узнать только на доске «Их разыскивает полиция». Хотя Джок и пыжился, что он все знает, я скоро понял, что он не имеет представления ни о происхождении, ни о планах и целях Лилового. Вообще непохоже, чтобы черверотый что-то обсуждал с «низшими животными»; он их просто использовал, как мы лошадей.
Одно Джок с готовностью признал:
– Ага, соплячку похитили мы. На Луне урана нет, это сказки, приманка для лопухов. Мы зря теряли время, а ведь жрать всем хочется, или будешь спорить?
Я не спорил; мне нужна была информация. Тим сказал:
– Заткнись!
– А что такого, Тим? Боишься ФБР? Думаешь, Большой Брат и здесь до тебя дотянется?
– Заткнись, говорю.
– А может, мне потрепаться охота. Сам заткнись. – И Джок продолжил: – Это было плевое дело. В девчонке любопытства – на семь кошек, знал, где она появится и когда. – Джок призадумался. – Хозяин всегда знает, на него куча народу работает, есть и большие шишки. Все, что от меня требовалось, – встретиться с ней в Луна-Сити и познакомиться. Трепал языком я, не Тима же выдавать за доброго дяденьку. И вот я перед ней разливаюсь, угощаю кока-колой, рассказываю, как здорово мы тут ищем уран, в общем, вешаю лапшу. Потом я вздыхаю и говорю: как жаль, что не могу показать шахту, где мы с приятелем работаем. Всего и делов. Когда туристическая группа приехала на станцию Томбо, девчонка смылась через шлюз – сама, без нашей помощи. Хитрющая! А мы поджидали в условленном месте. Даже не угрожали, пока она не заинтересовалась, почему вездеход слишком долго едет до шахты. – Джок ухмыльнулся. – Хорошо дерется для своих габаритов, всего меня исцарапала.