— Ты, что, постоянно отслеживаешь, когда о твоей персоне кто-нибудь думает? — лениво поинтересовалась я, отсмеявшись.
— Ты чувствуешь, когда на тебя смотрят. Это почти то же самое. Мозгам щекотно, — помедлив, популярно объяснил Илар.
Я отчаялась понять их восприятие окружающего мира и блаженно потянулась. Пора было поднимать себя с матраса и отправляться варить кофеёк — какую-никакую, а всё-таки пищу.
— Может, устроим маленькую революцию над системой и будем спать дальше? — вдруг лукаво вопросил нелюдь. — Или, может быть, ты предпочитаешь другое время препровождение?
Мысленно я вскинула сжатую в кулак руку: миссия выполнена, он меня домогается. Широко открытыми глазами уставившись в потолок, я несколько секунд переваривала полученную информацию, а потом резким движением повалила навзничь приподнявшегося на локте Илара, нависнув над ним. Он ухмыльнулся, обняв меня за талию и перекатившись, подмяв меня под себя. Я не придумала ничего лучше, чем глупо, но довольно ы-хы-хыкнуть. Отбрыкиваться было несолидно, и, в общем, я была морально и физически готова согласиться на подобное предложение, как в дверь позвонили.
Упс.
Нелюдь внимательно взглянул на меня. Я пожала плечами, заявила: «ой, ну прямо снова школьницей себя почувствовала» и легонько отпихнула его. Несмотря на общее моё пофигистическое настроение, желудок всё равно почему-то тревожно сжался тугим комком где-то у солнечного сплетения. Я соскочила с кровати, мимоходом проверив благонадёжность своего наряда (заворачиваюсь в полотенце я с впечатляющей скоростью), и поплелась открывать.
Я без особой надежды потыкала консоль управления под видеофоном (на моей памяти он работал только первые два года из девяти лет моего житья на этой квартире), потом сдалась и убитым голосом спросила:
— Кто?
— Как «кто»?! — истерично завопили снаружи. — Мне придётся снова подавать жалобы в домоуправление. Открывайте, Морруэнэ!
Я закатила глаза, щёлкнула замком и толкнула дверь.
— Здрасьте, Ираид Константинна, — смиренно поприветствовала я соседку и привычно запустила механизм абстрагирования от потока посыпавшихся на мою голову обвинений.
Н-да, сему гласу впору озвучивать мои ночные кошмары. Ираида Константиновна, социально активный элемент Государства с чёткой гражданской позицией, непримиримый борец с распущенной и развратной молодёжью, член таинственной секты «Жэ-Кэ-Ха» и просто старая кляузница, испортила мне немало крови.
Сейчас она, облачённая в необъятный домашний халат в мелкий цветочек, канонические расхлябанные домашние тапочки и хозяйственные резиновые перчатки, брезгливо держала за крыло цвиэски, слегка обалдевшую от такого обращения. Ума не приложу, когда и как ящерка успела улизнуть из квартиры.
— … мало того, что меня залило в прошлом году…
О, она начала перечисление грехов с прошлого года — это надолго.
— Это была не я, биокомпонент экспериментального охладителя просто вызвал непреднамеренное локальное цунами в ванной, — попыталась отбиться я.
(На самом деле мы с одним красавчиком плескались в пенке, и наводнение стало лишь итогом нашей увлечённости друг другом, но вы этого не читали.)
— … мало того, что вы регулярно устраиваете оргии с этими иномировыми чертями, — голос соседки вознёсся к осыпающейся штукатурке потолка с редким для этих мест суровым пафосом.
— Давно уже ничего такого не устраиваю.
Собиралась, да вы мешаете.
— … так теперь притащили в дом очередную гадость, которая выжрала мне всю герань.
Герань. Дело приобретало угрожающий оборот, ибо моя соседка верила в герань так, как некоторые в Государя и Триаду не веруют. В общем, принимая во внимание отягчающие обстоятельства, я ожидала возобновления и усиления потока словесного селя, но тревога оказалась ложной — соседка замерла упитанным, настороженным, почуявшим хищника грызуном и, не отрываясь, смотрела куда-то за меня. Я мысленно застонала и обернулась, задрав голову — Итаэ’Элар с вежливым, но каким-то энтомологическим интересом внимал речам Ираиды Константиновны. Наконец, он изобразил некое подобие улыбки, впрочем, больше напоминавшей оскал, положил ладонь мне на плечо и проворчал:
— Оргии? А мне как-то не повезло ещё.