Мост, на котором он стоял, был единственным. Ни справа, ни слева других - не было.
- Что ж, - сказал Дональд. - Пора переходить на второй уровень... - и зашагал к противоположному берегу, окутанному плотным слоем тумана.
Глава 14. Посвящение в маги по-русски.
...Был ведь когда-то Туман нам вотчиной,
Многих из нас укрывал от врагов, -
Нынче, Туман, твоя миссия кончена,
Хватит Судьбу запирать на засов!
Так выучи, вызубри, не забывай
И повторяй как заклинанье, -
Не потеряй веру в Тумане
Да и себя не потеряй!..
- Сколько ж можно идти по этому бесконечному шоссе сквозь эту нескончаемую ночь? В этой стране хоть когда-нибудь наступает рассвет? Или я теперь обречён вечно блуждать в этом Тумане, в этом Сумраке?
Дональду казалось, что он уже никуда не идёт, а просто бессмысленно переставляет ноги на одном месте. Он адски устал и промёрз до костей. И время тоже застыло на отметке "3:00".
В сторону от шоссе уходила и терялась в тумане широкая просека с линией электропередачи, - и ему вдруг отчётливо представилось, что - если он пойдёт по ней, то - через пару километров, наверняка, окажется прямо на стрелке Васильевского Острова. Ощущение было настолько сильным, что заглушило все доводы рассудка, - и он свернул в сторону.
Но, пройдя, едва ли, с десяток шагов, вдруг заметил пару красных глазок, смотрящих на него в упор из-под ближайшей ёлки, - и пулей вылетел обратно на дорогу, даже не пытаясь выяснить, кому они принадлежат.
Туман впереди засиял и обрисовались неясные контуры машины.
- "Анубис"!.. Ну, на этот раз я его не упущу! - решил Ванграмм и с криком, размахивая руками, бросился автомобилю наперерез.
Взвизгнули тормоза. Дональд распахнул дверцу и рванул водителя за шиворот наружу. Двое других пассажиров поспешно выпрыгнули из машины сами.
Уже падая под ударом приклада, он понял свою ошибку. Это был не "Анубис". На распахнутой дверце грузовичка мелькнула надпись "Policei" и свастика.
Ему сильно врезали ногой по позвоночнику - что-то хрустнуло, - и Дональд неожиданно оказался в Сумраке. Впрочем, от полицаев это его не избавило. Просто время замедлилось (хотя оно и до этого не шло, если верить часам), звуки сделались приглушёнными, а боль - тупой. Он увидел сапог, медленно и неудержимо приближающийся к переносице, и - прежде, чем тот коснулся лица, - успел подумать "вот сейчас меня убьют", услышал глухой удар и треск электрических разрядов, а потом Большая Медведица, звёздно сверкнув, приняла его под своё покровительство.
- Вот оно - посвящение в маги по-русски... - мелькнула мысль.
Для порядка его ещё немного попинали ногами, связали за спиной руки шарфом и зашвырнули в обледенелый кузов грузовика.
- Партизан, что ли? - донеслось до его ушей.
- Да хрен его разберёшь!.. Темно...
- И откуда он взялся, придурок, на нашу голову! Такую рыбалку сорвал!..
- И чего с ним делать теперь?
- Придётся в комендатуру возвращаться. Там и разберёмся... Заводи мотор!..
Двое полицаев забралось в кабину, а третий - толстый - уселся на Дональда сверху.
- Чтоб на тебе черти в аду верхом ездили, боров толстозадый! - пожелал ему мысленно Ванграмм.
- А ведь убьют - если это и впрямь полицаи - и к бабке не ходи, - была следующая мысль. - Эх, были бы это обычные российские менты, млеющие перед иностранцами... Время!.. Надо что-то делать со Временем!..
Дональд напрягся и - сам не понимая, как он это делает, - потянул Время за ниточку. И оно пошло!.. Вначале нехотя, а затем постепенно набирая обороты.
Грузовик трясся, мотор ревел, в кабине продолжали сокрушаться по поводу сорванной по его вине рыбалки, но они никуда не ехали. Точнее, ехали, но - не в пространстве. И это видел и чувствовал только он.
Деревья по сторонам шоссе убегали в сторону их движения, затем лес поредел и кончился, трясти стало меньше и из тумана выплыли деревенские домики со скупо освещёнными окошками. Стало теплее. В кабине забыли про рыбалку и теперь травили анекдоты и смеялись уже не полицаи, а менты советских времен.
- Получается!.. - не сдержался Ванграмм.
И всё рухнуло. Мир рывком отбросило во времени назад.
Грузовик резко затормозил и ткнулся мордой в сугроб.
Ему развязали руки, - и боров толкнул его в спину.
- Вылазь давай! Приехали! Партизан, твою мать!..
Его провели по двору и втолкнули в жарко натопленную просторную избу. Сомнений в том, где он оказался, больше не было. Над крыльцом дома мёрзлой тряпкой висел флаг со свастикой, а внутри на стене - большой портрет фюрера.
Дональда обыскали и усадили на скамью. В мутноватом и потрескавшемся зеркале напротив он увидел собственное разбитое в кровь лицо и придурковатого фюрера над своей головой.
- Ну, и попал, - тоскливо подумал Ванграмм, рассматривая своё отражение. - И как теперь отсюда выбираться?
Полицаев было трое. Боров, чернявый, врезавший ему сапогом в лицо, и третий - рябой, сетовавший по поводу неудавшейся рыбалки, которого Дональд мысленно окрестил "рыбаком". Сгрудившись у стола, они поочерёдно рассматривали его имущество и обменивались удивлёнными репликами.
- А часы-то у него какие!..
- А деньги-то!.. Нет, ты глянь! Видел такие?..
- А одет-то как!..
Документов на столе не было. Похоже, он выронил их из кармана, когда падал. Впрочем, оно - и к лучшему. Не хватало ещё, чтобы полицаи приняли его за американского диверсанта.
Дональд лихорадочно соображал, что делать, вглядываясь в глаза своего зеркального двойника, словно ища у него подсказки. Несмотря на тепло в комнате, его колотил озноб, голова раскалывалась, и жутко хотелось пить.
- Кто такой?.. Партизан? - спросил "рыбак", оборачиваясь.
Ванграмм помотал головой и выдавил из себя подобие улыбки.
- Да какой я партизан?.. У меня и оружия-то нету... - и добавил, придумывая на ходу. - Данила - я... Данила Иванович Грамов.
- Ты чего лыбишься-то, придурок?.. Счас как врежу по мозгам, быстро лыбиться у меня перестанешь!.. - чернявый замахнулся на него прикладом винтовки, но "рыбак" его остановил.
- Погоди. Успеется...
- Сам ты - придурок, гнида чернявая!.. Чтоб тебе черти по мозгам врезали! - пожелал Дональд чернявому. Отражение в зеркале поплыло.
- А в лесу что делал? - спросил "рыбак".
- Самогонку с другом пил! - наобум и неожиданно для самого себя брякнул Дональд, продолжая "гипнотизировать" своего двойника в зеркале.
Фюрер над его головой слегка усмехнулся. Только это был уже не фюрер. Краем глаза Дональд увидел Высоцкого.
- А друг где?
- Там остался. Под ёлкой на просеке.
- Зовут как?
- Меня?.. Так я ж сказал... Грамов Данила.
- Да не тебя!.. Дружка твоего...
- Володька!.. - осенило Ванграмма. - Володька Высоцкий...
И ему показалось, что "портрет" в зеркале сейчас рассмеётся. Высоцкого полицаи, конечно же, знать не могли.
- Можно я попью? - попросил Дональд. - Очень пить хочется. Там, во фляжке осталось...
- Успеешь, - отозвался "рыбак", свинчивая с фляжки колпачок и принюхиваясь. - Что там у тебя?
- Вода...
"Рыбак" сделал осторожный глоток, почмокал губами, облизнулся и отхлебнул ещё.