— Они взорвали входы? — спросил Завхоз.
— Нет,— ответил Сталкер, снова отхлебнув из фляги,— бетоном замуровали. Традиционно — потому как, если вдуматься, со взрывчаткой баловаться — даже властям — очень наигеморно... Так что бетон, да. Мы, понятное дело, сопротивлялись, как могли — но куда... Если б мы были организованы — это мы только потом поняли — но ведь потом... А так каждый, в противовес совку, сам по себе был. Волчица — ходила в компании с Лютым такая крутая девчёнка — залезла в Сьяны в аккурат перед тем, как первая машина с бетоном приехала, и на поверхность записку выкинула: попробуйте-ка залить бетоном живого человека... Ага. И найди её там — на двадцати километрах известных ходов,— но ведь на самом деле было больше: один только Лютый верный десяток своей спелеодеятельностью прибавил... О котором никто из привходовых даунов, конечно, не знал. Да. А НБС доложили властям, что если Волчицу зальют — все иносраные корреспонденты, аккредитованные в Москве, будут освещать это событие на первых страницах своих клеветнических изданий. В общем, первую машину с бетоном благополучно “заморозили” перед самым входом. Вторую — тоже. И тогда власти додумались: создали свой “спасотряд” с фон Пальцевым во главе. Специально против таких, как мы — “диких”... Так что у организации тоже две стороны медали есть — и это не мешает помнить в нашей стране. Но кое-кто всерьёз поверил тамтамам, что из горклуба с Б. Коммунистической пробили — «мол, если мы войдём в их грёбаный “спасотряд” — то он будет играть за своих, а не против»... Наивные: кто платит, тот и заказывает аранжировку. И репертуар подбирает... соответствующий, да.
— Сталкер снова отхлебнул из фляги, закурил сигарету.
— А что дальше было? — спросил Завхоз, протягивая руку ко фляге. Легенды о закрытии Сьянов до сих пор будоражили всех — но ведь то были легенды...
— Дальше... — Сталкер затянулся и хмыкнул,— ну, “добренькие”... кстати, следует чётко отделять их от действительно добрых, да,— из бывших своих то есть, что вошли в официальный “спасотряд” — уговорили Волчицу не дебоширить и сдаться. Мол, всё равно это ничем хорошим не кончится ( а она уж третью неделю сидела, и продукты у неё вышли ) — лучше мы сейчас изнутри подгребём ко входу всякого дерьма, рухляди и плотинку поставим — чтоб бетон далеко не пошёл, чтоб откопать можно было... Да только — толку! Там же вход вертикальный был, пятиметровый колодец в монолите — и они его весь залили... А бетон с известняком просто замечательно схватывается — тем более, что они ещё в него всяких труб и арматурин накидали... В общем, стоят теперь Сьяны законсервированным памятником самим себе — и всему тому, с чего начиналась... Наша подземная родина-уродина, да. Не плотину ставить надо было — горкому домодедовскому на руку — а отводную канаву для бетона копать, чтоб лить затрахались...
— А в Ильи тогда кто ходил? — спросил Пиф.
— Никто. — Сталкер вздохнул и точным щелчком отправил бычок в щель в дальнем углу грота. — Потому что Ильи против Сьян по тогдашним ‘поднятиям’ мелковаты были. Тремя километрами, прокофьевским ГКС-ом намерянными, исчислялись. Не более, да. И сложно здесь... Я сложнее вообще дыры не знаю, ‘где так вольно ещё можно дышать’... Вот после закрытия Сьянов НБС и перебрались сюда — а любители волоков и портвешка на халяву в Кисели да в Силикаты. Там им в самый как раз пришлось — системки против Сьян небольшие, заблудиться даже с большого бодуна физически негде,— и почти везде в полный рост. Да. А НБС, как уже доложил, здесь, в Ильях, с перепугу от всей этой спелеопьяни зашхерились. И к удивлению НБС-овских орлов – Система пошла. Каждый новый выход метров по сто/двести ходов прибавлял, и сталактиты с кристаллами разными… Ясное дело: нормальный спелик, пока в совершенно-непреодолимую преграду кочаном не упрётся, из Системы не выйдет. Да. Потому НБС к Ильям и прикололись, что предела им, против тех же Киселей или Силикат, не предвиделось. Как и поводов для экскурсионного любопытства всякой спелеошвали — за здешними, вполне разделяемыми нами сейчас, трудностями. А потом Шагал погиб... но об этом я трендить не буду, это сложная история. И НБС решили организоваться — уроки истории впрок пошли — и учредить свою спасслужбу, в противовес официальным. Потому что Ильи не только самой сложной пещерой были — но и очень опасной... Нехоженой. Тогда.
— И сейчас,— сказал Завхоз,— где их искать? Уж всё, считай, осмотрели — и никаких следов... Ни их, ни их вещей. Неужели они со всем шмотьём упилили в Дальнюю?
— Глупостей не пори,— недовольно проворчал Сталкер,— здесь тебе не Сьяны. Здесь с вещами особо не разгуляешься,— он пнул ногой небольшой транс с перекусом, запасным светом, аптечкой и инструментами,— даже с этим геморройно ползти. Все стояночные гроты в ста метрах от входа, да.
— Мы с Пифом в Сапфире стояли... За Сейсмозоной. Это ты по Системе вещи не попрёшь — после Сьянов своих — в Кафе или где поблизости станешь,— а мы, например, всегда подальше уходили. Проходка со шмотьём — то же гуляние по Системе, только помедленней... И очень даже в кайф бывает — идти так, без особой цели, всё твоё с тобой,— плавно/медленно, не торопясь — каждый камушек осмотреть можно, ничего не пропуская и запоминая всё... А как понравится какой грот — остановка, привал.
— Всё равно мар-разм. “Брэд оф сов кэйбл”, да. Они ведь ЧИ-ЧА-КИ. Чайники волокушные из Силикат. Что они знают здесь?.. Куда им переть вещи? Они же в двух перекрёстках заблудятся, после третьей шкуры упадут — и забудут, как маму звали... Если в Поэзии и в Кафе нет их вонючего лагеря — значит, и в пещере их нет.
— А следы? И надпись в Кафе?..
— Фигня. Сделали надпись — и ушли. Не понравилось, может. Отправились в свои Силикаты — и загудели по привычке на два дня... А на наши контрольные сроки им накласть. Сидят, небось, в Любви иль в Озёрном — и киряют, отмечая чудный розыгрыш... Да. И волок на радостях парфюмерный на ацетоне с бензином нюхают — тоже дело...
— Вещи их, может, Сашка давно нашёл,— сказал Пиф. — И насчёт чичак ты, Сталкер, не прав: куда угодно упилить с вещами могут. Совсем ведь необязательно, что чичака — слабак. Кто тебе это сказал? Ненавижу деление на стариков, чичак, магистров... Сам был чичакой. И ты был. И Ященко тоже...
— Слушай, Сталкер,— спросил Завхоз,— а почему Лютый больше не ходит?
Сталкер хмыкнул.
— “Возрастом” вышел. Он вообще с НБС только в Сьянах был — а так сам по себе. Как они начали устраивать свой порядок — он и отошёл от них. Потому что любые игры в организацию — что с диссидентством, что под землёй — всё равно от совка. Две стороны одной медали, свет-и-тень. Одно без другого просто смешно и нелепо — а я с детства не люблю медалей... И Лютый не любил, да. Организация в душе должна быть, а не снаружи. Да и магистрам НБС-овским все эти игры давно приелись: кто всерьёз на Запад собрался, кто в семью и работу уходит... По уму если — так не Коровин на контроле должен был сидеть, а сам Ященко; и ехать на спасы не чайники вроде Пита этого должны — а исключительно магистры... Но где они? Из девяти спасателей — трое? Замечательное соотношение, да! Вот они и пригревают себе смену достойную — таких, как Пищер...