-Папа, я не хочу в цир-рк. Я хочу, чтобы ты вер-рнулся к нам.
-Иди к себе. Там на столе тебя ждет подарок.
-Ур-ра!
Дениска помчался в свою комнату.
-Ровно через неделю, в 10 часов утра в нашем районном суде. У тебя ведь по нечетным прием с 14 часов? Будь добра, не опаздывай. И только попробуй не прийти! Пойми, наконец, развод – дело житейское.
Он хлопнул дверью, а Елена Ивановна опять зарыдала. Хорошо, что Дениска был занят грузовиком. Слезы обиды, отчаянья и беспомощности, словно стихийное бедствие, потекли нескончаемым потоком, и ничто не могло их остановить. Она взяла сотик и набрала номер своей подруги по институту психиатра Зои.
-Алло! Прости, ты не спишь? – спросила Леночка, до боли сжимая акупунктурные точки на левом запястье, чтобы не зарыдать в трубку.
-Не-а. Мужа выгоняю. Преинтереснешее занятие, оказывается.
-Сочувствую.
-А ты что, такая? Плачешь что ли?
-Нет… приболела. Ну, не буду мешать.
-Ага. Давай! Увидимся, все расскажу.
Поплакать в жилетку не получилось. Однако, бодрый голос Зои всегда действовал успокаивающе. «Вот как надо с этими мужиками», -прошептала она самой себе, - «а не как я… Нюни распустила. Мямля какая-то». Леночка пошла на кухню, выпила таблетку успокаивающего и сразу уснула.
Привидение
Пролетела еще одна неделя. Настал день развода. Леночка никогда еще в жизни не была в состоянии такого смятения. Ей казалось, что это какая-то нелепая ошибка, неправильность жизни. Что вдруг жизнь встряхнет на ухабине дороги, и все поправится, нужно только перетерпеть этот отрезок… Но это никак не происходило. Дениска безропотно отправился в сад, а Елена Прекрасная, как раньше называл ее муж, в сомнабулическом состоянии подбирала одежду для развода в своем небогатом гардеробе. А ведь она была права, отвечая ему всякий раз, что нужно быть не Прекрасной, а Премудрой. О, да! Если бы она была Премудрой, она бы предвидела этот развод и не допустила бы его. Почему им надо разводиться? Ведь у них есть маленький сын – чудо из чудес! Она выбрала черное платье и сделала сзади хвост из волос. Черный цвет был как нельзя кстати. Как еще выразить скорбь этого дня?
В это время пенсионерка Карасева, проживающая в третьем подъезде, отправилась в подвал, чтобы перенести туда банки с закрутками. В помощь она взяла своего супруга Тимофея Ильича. Супруг с болезнью Паркинсона несколько отстал из-за своей медленной походки. Громкий крик ужаса и дребезжащий звук огласил подвал, когда Тимофей Ильич спускался вниз. Он увидел свою супругу, бегущую из недр подвала наверх с перекошенным от ужаса лицом.
-Т-там, т-там, - Лидия Тихоновна Карасева заикалась от страха, - там при-ви...
-Что?
Но она уже обогнала мужа и оказалась на лестничной клетке первого этажа. Ощутив себя в относительной безопасности, Карасева дала волю своей эмоциональной сфере. Сергей проснулся и понял, что он все-таки проспал продолжение детектива.
На лестничной клетке уже собралась толпа. Все слушали рассказ Карасевой, как она видела Клавдию Ивановну в белой сорочке со свечей и окровавленной головой.
-Она тянулась ко мне, а потом будто растворилась.
-Может, показалось? - спросил Серега, не надеясь получить утвердительный ответ.
-Да я со страху чуть не умерла. И ... это... запах от нее был, как от покойников.
-Брр!- послышалось из толпы.
-Фу!
-Не, я в подвал больше ни ногой!
-И я!
Серега решительно спустился в подвал. В подвале, как всегда не было света, хотя вчера он сам вкручивал лампочки. Пахло сыростью и мышами. В середине коридора возле двери с навесным замком лежала сумка. Привидений не наблюдалось. Он поднял находку наверх. Это была сумка, из которой капала красная жидкость.
-Все банки побила, - запричитала Карасева и принялась вспоминать подробности происшествия, а потом вдруг взялась за сердце и побледнела. Общество смаковало детали, издавая «охи» и «ахи», а Серега побежал за Еленой Ивановной.
Бледную Карасеву занесли в квартиру Сереги, поскольку она была самой ближней к подвалу. Тонометр Елены Ивановны показал высокое давление, пульс частил. Свидетельницу привидения трясло мелкой дрожью, губы посинели, Елена Ивановна побежала за уколами.