-Вот тут я с вами не согласна, - сказала Любовь Ивановна, - доказательств кругом – море. Просто люди их не видят, вернее, не хотят видеть. Целую жизнь мы тратим на все, что угодно, кроме самого главного. А ведь все так просто. Не мы сотворили себя и этот мир, - Бог. Кто есть я в этом мире? Песчинка. Не станет меня – ничто не изменится в этом мире, а вот для меня очень важно, куда я отправлюсь после смерти. Созревший плод садовник оценивает, годный идет в корзину, а гнилой – в компостную яму…
-А если конкретно, конкретных доказательств – нет. Сведения из Библии о сотворении мира за шесть дней не подтверждаются. Говорят, что каждый день – это огромный период… - сказал Иван Петрович, подливая всем чай.
-Языки есть у всех, вот все и говорят. А я вам так скажу так. Неужели вы думаете, что Ему, неизмеримо более высокому и совершенному по всем нам известным и неизвестным качествам, чем мы все, вместе взятые, не под силу сотворить все это за несколько дней? Ему, остановившему Солнце и Луну во время битвы Иисуса Навина или разверзшему море для исхода евреев из Египта?
-Но это недоказанные факты. Нет ни одного точного доказательства. Поэтому и развился атеизм.
-Начнем с того, что атеизм – та же вера, только в обратное. Да, и сам лозунг этого атеизма «Человек это звучит гордо» - что же в нем гордого? Если человек сам не знает, что он такое, как бьется его сердце и почему, что позволяет запоминать или говорить... Как сложно устроен наш организм, а большинство из нас ничего не знают об этом! Но гордимся. Даже самые лучшие ученые – все равно не знают всего. Что гордого может быть в том, что ты не знаешь, проснешься завтра живым или нет, или тебя разобьет паралич?
-Ну, почему, ученые очень много знают, - сказал Иван Петрович.
-А мы уверены в завтрашнем дне, - поддержал отца Костя.
-Я тоже была уверена. Пока 5 лет назад меня не поставили перед фактом, что у меня рак с метастазами и жить мне осталось 2 месяца. Насмотрелась я там на таких же обреченных… Вот, иду из Онкоцентра и реву в три ручья. Вся моя глупая и никчемная жизнь пролетела в один миг перед глазами. Вся она - из одной гордости и эгоизма, полная греха. В момент превратилась для меня в одно – в болезнь. Да, она и есть болезнь, у пожилых особенно.
Елена Ивановна подумала, что никто никогда не называл жизнь – болезнью. Но в этом есть, безусловно, доля истины. И она, как врач, точно знает, что жизнь некоторых начинается сразу с истории болезни, потом переходит в амбулаторную карту, растет и пухнет, и вот уже страшно думать о завтрашнем дне и невозможно смотреть в глаза больному. Лгать, предвидя смерть. Задумавшись, она пропустила дебаты насчет определений жизни. Костя цитировал Маркса, а Сергей Михайлович назвал жизнь «дорогой к смерти». Но если присмотреться, то, действительно, жизнь - болезнь. Только зачем? Так мучительно и больно?
-Действительно, - продолжала Любовь Ивановна, словно прочитав ее мысли, - зачем все так? Какой смысл? Так сложно устроенный человеческий организм, зависящий от стольких условий, вдруг заболевает - и все, конец! Что должен понять человек, пройдя через эти болезни? Бренность телесного? Свойство своей телесной части умирать? Да. Поэтому она не имеет никакой ценности в сравнении с нетленной частью. Душой. Именно в тот день я ощутила в полной мере свою ужасающую беспомощность и одиночество, свою тленность, обреченность. И тут повстречалась мне одна женщина верующая. Она мне и помогла. Рассказала, объяснила, научила молиться.
-Разве этому учатся? – спросил Костя.
-Да, - ответила Любовь Ивановна, - таким атеистам, какой была я, и этому нужно учиться. Женщина эта привела меня в храм, и я, упав на колени, долго молилась. «Я действительно больна, Господи, - говорила я. – Я чувствую эти изменения в моем теле, врачи не ошиблись. И я знаю, что скоро умру. Но как я предстану пред Тобою, когда во мне нет ничего хорошего? Всю жизнь жила ради себя. Позволь мне исправиться. Пошли мне еще немного времени, чтобы поменять жизнь и успеть хоть что-то хорошее сделать, полезное для других, не для себя. Моему гниющему телу уже ничего и не надо. Врачам больше докучать не буду, их приговор мне ясен».
Она замолчала.
-И что?
-Вот живу до сих пор. Не знаю как, к врачам не хожу. Но живу каждый день, как будто он последний.