-А сколько еще до Парижа? – спросил Ричард.
-Мы уже два часа едем. Думаю часа два или меньше, - ответил Тарас. – Что-то мне неспокойно. Сделаем остановку. Я прозондирую почву.
Он свернул с шоссе у первого населенного пункта и припарковался у кафе.
Кафе
-Переодевайтесь в обычную одежду, парни! Мы идем в кафе.
-Он – профи, - сказал Ахиллес Ричарду и подмигнул. Ахиллес и Ричард с большим удовольствием облеклись в свои обычные вещи.
-Так, вспоминай телефон любого своего родственника или друга, только не здесь, не во Франции, - сказал Тарас Ахиллесу.
-Это сложно, - ответил Ахиллес. – Ты лишил нас всех телефонов.
-Ладно. Я помню один. Своей бывшей. Рискнем… Она живет в Австралии сейчас. Пока они ее проверят – сутки у нас есть. Точно.
Он попросил у официанта телефон.
-Алло, - сказал Тарас, - привет. Да. Как всегда спасаю мир. Да. Не смейся. Теперь от злобных клонов. Их, оказывается, уже штампуют вовсю. Ну, не злись, родная моя… Такая работа. Ты можешь помочь. Да. Я серьезно…
Ахиллес тем временем заказал антрекоты с сырным соусом и греческий салат на три персоны. Потом выбрал красное вино местного производства.
-Да, моя дорогая. Я тебя тоже. Зайди в мою почту, пожалуйста. Диктую по буквам.
Он продиктовал свой логин и пароль.
-Открылось? Очень хорошо. Нет, любовных писем там не бывает. Прочитай, что там есть за последние сутки. Да. Так. А еще? Ага. Вот это да! Спасибо, родная. Я где? В жаркой, знойной Африке. В центральной ее части… Как у Высоцкого. Впрочем, ты его не знаешь. Целую!
-Что? – нервно спросил Ричард.
-Ничего хорошего, - ответил Тарас. – Нас вычислили. Мне сделали предложение. Я же видел эту рожу, когда мотался туда-сюда! Точно! Это был он!
-Какое предложение? – спросил Ахиллес.
-Думаю, вам понятно – какое. Ты стоишь очень дорого, дорогой Ричард!
Он похлопал Ричарда по плечу и усмехнулся.
-Шесть нулей после единицы. Но мы друзей не продаем! Зато второе сообщение, куда лучше. Танцуй, Ричард!
-Зачем?
-Ну, есть такая шутка… Традиция. За хорошую вещь просят танцевать.
-Я… не знаю…
-Ладно. Клэр Беккетсон и ее сын – Джон Беккетсон сегодня утром вылетели в Россию на гастроли. С каким-то оркестром. Пять дней в Санкт-Петербурге. 5 дней в Москве.
-А сколько ему лет? – заорал Ричард, вскочив с места и напугав официанта.
-Кому? А… Джону? Ну, я не знаю… Раз он в оркестре, думаю, лет двадцать, не меньше. Может, больше.
-О нет! Мое сердце сейчас остановится.
-Официант! Виски!
-Возьмешь глоток и подержи во рту, - сказал Ахиллес. – Рецепторы будут стимулироваться, сосуды сердца будут расширяться. Понял?
-Да, конечно.
-Нам нужно менять план, - сказал Тарас, принимаясь за мясо. – Очень вкусно!
Больше он не сказал ни слова, как его не пытали друзья. И только в машине, вернувшись на трассу, он продолжал:
-Нас вычислят в ближайшие сутки. Поэтому нужно уехать туда, где нас невозможно достать. Или почти невозможно. Основное сейчас – документы. Это дорого, конечно, но без них мы пропадем. Поэтому мы едем к одному умельцу в Париж. Это такой мастер! Только дерет три шкуры! Предлагаю разделиться. Я постараюсь протянуть время и запутать следы. А вас вдвоем я отправлю в Санкт-Петербург ближайшим рейсом. Есть у меня одна карточка, не засвеченная. Там на первое время денежек хватит. Ты, Ахиллес, пока не снимай ничего со своих карточек.
-Я увижу Клэр? И своего сына? – спросил Ричард. Он был в состоянии какого-то радужного опьянения.
-Да!
-Этого не может быть! – он заплакал, закрыв руками лицо.
-Ричард! Это будет. Я тебе обещаю!
Иван Петрович
-Костя! Что с тобой? – спросил Иван Петрович, вернувшись вместе со Златой и Фаиной Валерьяновной из больницы. Женщины были немного успокоены заявлением врачей о стабильном состоянии прооперированных пациентов и отправились восвояси.