-Так что же, ребенок от художника?
-Не знаю… Хотя... Я думаю, что это Васек, сын мой. Он к ней в то лето часто захаживал. Уже после художника. Она, как на первом экзамене двойку получила, так целый день рыдала. А потом – тишина. Ну, я испугалась. Думаю, мало ли что… Ваську на разведку послала. Наказала ее развеселить. Вот он ее и в кино повел. А там уж что было не знаю… Только его в армию вскоре забрали. Там он и погиб, Васенька мой…
-Значит, Родион вполне может быть вашим внуком.
-Ой, не знаю я. Но когда они приехали, я им иногда помогала. Не ей. Тая совсем больная была, несдержанная, бранилась каждые пять минут. У нее так и остались эти приступы. Падучей. Я к Родиону заходила, особенно, когда ее не было. Пирожков напеку и иду его угощать. А теперь вот и его нет… Совсем одна осталась, - она заплакала.
-А Тая не говорила, кто отец ребенка?
-Она злилась на меня почему-то. Но ничего не говорила.
-А кто к ним приходил?
-Да, почти никто. Так, раза два мужик был один, по-моему, с вашего дома, со среднего подъезда. Он еще такой активный всегда. Врач наша бывала, участковая, но только с открытой дверью. Войдет на один шаг. Дальше не проходит.
-А медсестры не было? Где-то в декабре?
-Да… Была одна. Анализы брала. Белая такая, модная. Родион тогда сильно нервничал. Он очень чувствительный ко всему был.
-А Клавдия Ивановна была? Из первого подъезда, модная такая дамочка. Пожилая.
-Да. Кажется, Клавдией ее звали… Как они приехали, устроились. Приходила она. Родион сказал, что она деньги им давала два раза, а потом перестала.
-Да. Не хотела она такого сына показывать своему племяннику. Это уж точно. Да и, видимо, он ей не родственник. На самом деле.
-А-а, еще после Рождества невролог наша была с поликлиники. Она скорую вызвала, потому что у Таечки инсульт случился. Родиону она нравилась. Он вообще-то умный был. Только немного чудной. Но, оно и понятно… почему. Потом она еще заходила. Когда Таечку привезли из больницы, она ей лекарства приносила. Видимо, хорошие лекарства. Так Тая даже говорить начала! Прямо как до болезни. И тут – на тебе! Пожар! Ужасная смерть! – она прослезилась и утерла слезы платком.
-Да уж, ужасная. Спасибо вам большое, Варвара Олеговна! Пироги у вас отличные! Я вскоре к вам еще забегу. Думаю, с хорошей вестью. Только мне нужно все проверить.
Поликлиника
Он поднялся к себе в квартиру и опять засел за свой ватман. Дело прояснялось. Теперь ему нужно было поговорить с Еленой Ивановной и Родионом. Еще бы и со Светкой… Но ее ведь там не будет.
Голова гудела как трансформаторная будка. События путались и не хотели выстраиваться в стройный ряд. Одни предположения. И нет истины. Потом он сказал сам себе вслух:
-Истина где-то рядом. В семь придет Олег. До семи я должен повидаться еще кое с кем.
Он оделся и пошел в поликлинику. Там была ужасная толчея. Он заглянул в кабинет к Елене Ивановне. Очередь напряглась и зашипела.
-Леночка! Я бы хотел вас пригласить сегодня ко мне. К семи. С вашей матерью. Дело жизни и смерти. Костю арестовали.
Елена Ивановна заметно побледнела.
-Хорошо. Я приду. И маме позвоню.
Затем он прошел в отделение физиотерапии и нашел свою бывшую ученицу Марину Иванову. Она работала врачом лечебной физкультуры. Ему не давала покоя фраза Фаины Валерьяновны, что Клавдия была только что после массажа. Значит, к ней приходила массажистка.
-Здравствуйте, Мариночка!
-А-а! Иван Петрович! Заходите, конечно! Рада вас видеть! Чем могу помочь?
Марина была вечно веселой толстушкой, как и ее мать. Даже ее профессия – лечебная физкультура, видимо, не помогала. С генетикой не поспоришь.
-Скажи мне, Марина, кто у вас хорошо делает массаж?
-Ну, у нас три массажистки. Одна на ставку. Две – на полставки. Наташа – она у нас основная. Очень хорошая.
-А на дому делает?
-Нет. К сожалению, нет. Да, и на дому, сами понимаете, – очень дорого. Вы бы к нам походили, сюда. Я вам оформлю 5 сеансов без оплаты, а пять оплатите. Самый выгодный тариф!