Я тяжело вздохнула.
— Иногда я понимаю, почему Конор ушел из дома, — сказала я и вытащила платье из шкафа. Оно было черное, выше колена, с неглубоким вырезом, и туфли на платформе белые со стразами.
— Тебя не пустят на вечеринку, отвечаю.
— Хочешь поспорить? — спросила я с угрожающим взглядом. Мы в детстве всегда спорили.
— А зачем, если ты проиграешь? — сказала Джессика и встала.
— Это вызов?
Она кивнула.
Мы сцепили руки.
— Значит, ты считаешь, что я не попаду на вечеринку? — спросила я.
— Да. Если я выиграю, с тебя поход по магазинам за твой счет.
— Хорошо, но если я выиграю, с тебя 100 баксов, — заключила договор я и после ее кивка, разбила.
Через час, когда я была одета в платье и накрашена. Я достала темные штаны из шкафа и длинную до бедер оверсайз майку.
Стала спускаться вниз. В гостиной сидел отец и читал газету, а мама смотрела телевизор. С кухни выглянула Джессика и поманила меня к себе рукой. Я подошла и выжидающе на нее посмотрела.
— Идея с маскарадом не прокатит. Говорю тебе, — сказала она.
— А вот сейчас и посмотрим, — сказала я и прошла в гостиную.
Остановившись около дивана, как вкопанная, я начала свой монолог:
— Я ухожу на ночёвку к подруге. Я прибрала у себя в комнате, сделала домашние задания, помыла посуду, — сказала я.
Мама подняла на меня глаза, осмотрела мой внешний вид и вновь вернулась к телевизору.
— Твоя дочь, Ник, мне сегодня нахамила и у нее много пропусков в университете. Так что она сегодня никуда не пойдет. Правильно? — спросила она и повернулась к нему лицом.
Отец, даже не поднимая глаз с газеты, просто кивнул.
Каблук.
— Мама, ты не имеешь права мне запретить, — сказала я.
— Почему это? Ты несовершеннолетняя, а я твой законный представитель, и я тебе имею права запретить, как и твой отец. Да? — и снова она к нему повернулась, а тот лишь кивнул.
— Так что ты никуда не идешь. Иди лучше готовься к экзаменам, которые, между прочим на носу. А ты только по ночёвкам и шляешься с подругами. Я что не знаю? Ты же наверняка с подругами на вечеринку собралась. Не так ли? — спросила она и сверкнула на меня глазами. Да, преподаватель математики у нее в теле и мозгу зашит. Такая же нудная, строгая, несправедливая и скучная.
А отец вообще-то психологом работает. Другим помогает людям в проблемах своих разобраться, а в своей семье порядок навести не может. Так под каблуком и ходит всю жизнь.
— Надо было тогда еще вместе с братом свалить от вас подальше, — сказала я и побежала по лестнице вверх и заперлась у себя в комнате, чтобы не слышать упреков и криков в свою сторону.
Хоть я и не на стороне брата, но в этой ситуацию я его понимаю.
Я подошла к открытому окну и глянула вниз. Я нахожусь на втором этаже, если прыгну, то переломаю ноги, но мне повезло, что около моего окна растет огромный дуб. Его ветвь идет прямо к моему окну. Я сняла туфли и кинула их на землю, потом и сумочку. Вылезла на карниз дома, и прыгнула на ветку, ухватилась и покарабкалась к стволу. Добравшись до ствола, я съехала вниз. Сняла с себя штаны и майку и кинула в кусты, подняла сумочку и надела туфли назад.
Я шла по дороге, которая вела к дому Габриэллы. Мы жили рядом, так что мне было недалеко идти, максимум минут десять.
Стоял вечер, небо было темное, летали только вороны и летучие мыши. Хотя кого я обманываю, никто здесь не летал.
Вдруг у меня зазвонил телефон. Я достала из сумочки и взглянула на дисплей. Джессика. Приняв видео звонок, я увидела сестру, стоящую в своей комнате.
— Ты где? Я тарабанила тебе в дверь, но ты не открыла. Стоп… — она присмотрелась. — Ты что на улице?!
— Да.
— У нас был спор. Ты его проиграла, тогда что ты там делаешь?
— Я ничего не проигрывала, а наоборот выиграла. Был уговор: Что я не попаду на вечеринку и так далее. Но ты тогда не добавила, что мне нужно разрешение родителей, поэтому ты проспорила, и должна мне 100 баксов, — пояснила я.
— Так нечестно, — стала канючить она.
— Все честно, просто будь внимательнее, когда заключаешь с кем-то спор, уговор или договор.
— Ой, все пока, — попрощалась она и хотела отключиться… — Моника!!! Осторожно!!!
Я не поняла, что она имеет в виду, и потом увидела свет фар позади себя. Я не успела обернуться. Как толчок железа сбил меня. Я упала без чувств. Темнота и ничего более.
Почему говорят свет в конце тоннеля? Что это значит вообще? Вот теперь я поняла, это свет в потусторонний мир. Не нужно бояться смерти, это все равно рано или поздно настигнет каждого из нас, просто у кого-то больше времени, у кого меньше. Смерть — это никакой не сон, это проводник в новую жизнь, о которой мы не знаем. Все думают, что у всех людей стирается память про свою прошлую жизнь, и они совершенно чистые приходят в новый мир. Сейчас мы узнаем, правда, это или нет.