Вечером, когда был фиолетовый закат, как и говорила Сара, я уселась на шезлонг и стала наблюдать за этой красотой. Яркие фиолетовые лучи вперемешку с розовыми и желтыми озаряли все небо и пространство.
Девять лет назад
Я лежу в саду на мягкой траве и смотрю в небо. Закат был сегодня замечательный, в отличие от дня. Я получила сегодня плохую отметку и не знала, что сделать, чтобы мама не узнала. Она так меня ругала из-за отметок, что хотелось выть. Поэтому я оттягивала этот момент и лежала в саду, пока совсем не стемнеет.
Вдруг я услышала шаги и сразу поняла, кто идет.
— Конор. Ты что здесь делаешь? — спросила я, не поднимая головы.
— Откуда ты знала, что это я иду?
— Почувствовала.
Он усмехнулся и лег рядом.
— Закат — это мое любимое.
— А у меня рассвет. Так как рассвет это начало нового дня, и если появился рассвет и ты жив, то ты уже выиграл эту жизнь, — сказала я.
Он повернулся ко мне и улыбнулся.
— Как ты такая маленькая девочка и такая умная?
Я усмехнулась.
— Жизнь учит братец быть умнее и быть начеку, — сказала я. — Закат я тоже люблю, он красивый, как и рассвет. Но я полюбила закат, только потому, что он делает тебя немного счастливее.
Он улыбнулся.
— Почему ты здесь, а не в доме?
Его невозможно провести или запудрить мозги.
— Ладно, сознаюсь. Я получила отрицательно по математике и не знаю, что теперь делать. Мать меня сожрет.
— Не выдумывай, просто поорет немного и все. Она же такая у нас. Главное ты не бойся, я буду рядом, — сказал он, поднявшись, и дал мне руку.
Я встала и мы пошли в дом, чтобы я сдалась с поличным, так как мама все равно увидит все мои отметки в табеле в конце года, а конец года через неделю. Так чего тянуть? Лучше пусть узнает сейчас, чем потом будет портить мне каникулы своим ором. Тем более брат меня защитит от нее, в этом я не сомневаюсь.
Наши дни
Я сидела и просто улыбалась. Мой брат всегда мне помогал, я за это ему очень благодарна. Каким бы он ни был, я его все равно люблю и буду любить.
Три года назад
Торговый центр был наполнен людьми, по самое не хочу. Все куда-то бежали или просто гуляли. Тут я встречалась со своей лучшей подругой Мирандой.
Я ее различила из толпы и помахала. Она ко мне подбежала и мы обнялись.
— Миранда, привет! Я так рада тебя видеть! — сказала я радостно.
— Привет, Моника! Я тоже! — пропищала она радостным голосом.
— Куда пойдем?
— В кино, мы же договаривались, — сказала она.
— Я забыла, у меня в голове лишь мама, которая опять со мной вчера разбиралась, орала на меня весь вечер.
— Сочувствую, — сказала она и обняла меня. — У меня для тебя есть подарок. — она вытащила коробочку и протянула мне.
— У меня же не день рождение, — напомнила я ей.
— Я знаю, просто решила сделать тебе приятное. Ты же моя лучшая подруга.
Я открыла коробочку, там лежал браслет. Он был красного цвета, с различными шармиками, такой красивый. Я была просто в счастье.
— Спасибо большое. Мне так нравится, — сказала я и обняла ее крепко-крепко.
— Пусть он тебе напоминает о нашей с тобой крепкой дружбе, — сказала она и улыбнулась.
Наши дни
После того как она подарила мне браслет, я ношу его, не снимая. После того дня прошло где-то три месяца и мы разорвали нашу дружбу. У меня по щекам лились слезы. Это были слезы горечи и вины.
Глава 12. Месть и смерть
Небо озарял яркий рассвет. Мое любимое время. Встав с лежака, на котором пролежала всю ночь, и смотрела на звезды, стала собираться прогуляться. Топ и шорты черного цвета, только подчеркивали мою, и так светлую кожу.
Пока я шла по белоснежному песку, где утопали ноги, не могла смириться с мыслью, что я осталась совсем одна. Одиночество, которого все всегда бояться, как смерти, настигло и меня.
Вдруг, услышав знакомый звонкий смех, я обернулась. Мое лицо исказилось от удивления и мерзости к человеку стоявшего от меня неподалеку.
Это была Габриэлла. Новая подружка Германа. Они крутили у меня за спиной все то время, что я встречалась с ним. Какой ужас. Никакой девушке не пожелаю, испытать такой кошмар, как я.
Габриэлла сидела на песке и смеялась с… Германом?! Он сидел на песке ко мне спиной, но его спину я бы узнала из тысячи. Широкие плечи, спина, как у пловца, руки, накаченные в зале.