Забыть.
Луна… Черт, у меня не было ни одной ее фотографии, ни одной! У Люнетты их не было, она могла описать мне мать только на словах. В Тегеране — не любили фотографироваться, то немногое что было — погибло во время мятежа, исламские экстремисты без устали уничтожали любые изображения человека, потому что по их воззрениям это запрещено. Так погибло много ценного материала. И вот как мне искать мадам Луну?
А как-то надо искать.
Кто еще? Что еще выглядит подозрительным? На вид — ничего, но известно, что под покровом ханжества всегда клокочет грязь. С кем был брак, как проходил развод? Из-за чего? Кто-то же должен что-то знать?
Желтая газета? Да, наверное, надо обратиться туда, но это мерзко, это все равно, что сознательно вступить в навозную кучу. Нет, найму детектива и пусть ищет он. Basta, я и так потратил на это дело много времени…
— Синьор Воронцов
Я поднял глаза
— Слушаю.
— Извините, синьор, но у нас вышла из строя копировальная машина. Не могли бы вы прийти завтра?
Дзинь… Красная лампочка в голове и звонок — опасность!
— Синьор, не хотите ли вы меня уверить в том, что у вас есть только один копировальный аппарат?
— Увы, синьор, только один. Обычный ксерокс не подойдет, старая бумага не терпит яркого света, мы пользуемся специальной технологией. Такой специальный ксерокс стоит дорого и у нас он только один, нам не выделяют ассигнований, синьор.
— Но завтра он будет исправен?
— Полагаю, что да, синьор.
Дзинь… Дзинь… Это что же за неисправность редкого, специального заказа оборудования, что устраняется за один день? Это вы можете другим людям лапшу на уши вешать, но мне, синьор Чезаре, я помню, как мы восстанавливали Персию и как я доходил до Его Величества и Кайзера, чтобы ускорить изготовление и отгрузки уникальных деталей. Деталей на уникальное оборудование на складе не держат, их изготавливают. И уж — никак не за один день.
— А что, это оборудование изготовлено в Риме?
— Полагаю, что нет, синьор — озадаченно ответил Чезаре
Вот ты и выдал себя, дурак… Дзинь… Дзинь…
— Хорошо. Полагаю, что я смогу прийти завтра. Во сколько вы сможете меня принять?
— Полагаю с двенадцати по местному времени, синьор.
— Хорошо, с двенадцати.
Чезаре так и не напомнил мне, что я обещал ему свое генеалогическое древо. Видимо, его мысли были заняты сломанным оборудованием.
И я — не стал напоминать.
На улице — я подобрал велосипед, покатил обратно. Несколько раз проверился — на вид, никто не следит. Интересные дела. Только бы не заблудиться.
Навестить Ватикан? Думаю, завтра. Попробуем добыть аудиенцию у Римского Кардинала. Откажет — откажет, а вдруг нет? Само по себе будет — показательно…
Неспешно катясь по улице, я вдруг остановился, да так резко, что с непривычки чуть руки с руля не слетели. Что?
Что-то на улице. Что-то, за что зацепился глаз.
Проехавший мимо итальянец что-то сказал мне, видимо что-то нелицеприятное — и я съехал с дорожки, чтобы не мешать другим.
Что?
Слева. Небольшая вывеска, по-итальянски, но там буквы P.I. Международное обозначение, P.I. PRIVATE INVESTIGATIONS, частные расследования. Частный сыщик!
Попытать удачу? В конце концов — я не знаю ни одного римского детектива, почему бы не этот. Если я на него случайно натолкнулся на улице — значит, не подставной.
Что я теряю?
Оставил велосипед, протолкался через толпу на тротуаре, подошел ближе. Рядом было кафе, часть столиков прямо на тротуаре, типично итальянское безобразие, не пройти — не проехать. Ни замка, ни переговорного устройства — просто указатель, второй этаж. Дверь открыта — на месте?
На втором этаже — дверь уже посолиднее, бронированная, с глазком и переговорником. Мельком оглядевшись, я заметил и камеру, причем хорошую, камеру скрытого наблюдения. Видимо, все-таки человек профессионально подходит к делу и деньжата у него водятся.
Я нажал кнопку переговорника.
— Si, signor — отозвалось устройство.
— Speak English? — спросил я. Если человек на своей вывеске пишет международно признанное Р.I. - наверняка говорит.
— Говорю, сеньор. Что вам угодно — отозвались уже по-английски.
Я разозлился. В Североамериканских соединенных штатах никто не стал бы держать клиента перед бронированной дверью.
— Возможно, сделать вам заказ и заплатить деньги.
Дверь лязгнула — солидно так, мощная, хорошая система запирания сработала.