Командовать было поздно — лейтенант сам выхватил шашку, дернул за шнур — и когда шашка проснулась, запыхала вонючим зеленым дымом — вышвырнул ее в окно. Потом со всех ног бросился к рации.
— Вниманию брони на юг от нас! Мы огневая группа Браво-семь-два потеряли строй, находимся на север от вас, ориентируйтесь по зеленому дыму. Как поняли, подтвердите! Вниманию брони на юг от нас…
— Легче парень, это Кабан-шесть… — донесся из рации голос с гнусавым техасским выговором — ты вовремя обозначился, мы уже врезать решили. Наблюдаешь, что впереди?
— Никак нет, Кабан-шесть, впереди были танго, но они уже смотались. Мы подстрелили одного, но это все.
— Принял. Мы выдвигаемся к тебе, за нами идет броня. Готовьтесь к эвакуации.
Готовьтесь к эвакуации — то, что хочет услышать каждый солдат, находящийся в этом дерьме…
— Принял, Кабан-шесть
И тут громыхнуло — на лестнице, глухо и мощно громыхнуло, аж содрогнулись бетонные перекрытия под ними…
Внизу кто-то завыл, закричал по-португальски…
— Они внизу! Гранаты!
Первым метнул гранату сам лейтенант, за ним добавил еще одну Китерман. Внизу уже не кричали — зато застрочил длинной очередью, трофейный пулемет Джойса.
— Сэр, они на этаже!
Что-то летело по воздуху над баррикадой — что-то черное, небольшое, лейтенант увидел это вмиг обострившимся зрением…
— Гра-а-ана-а-а-т-а-а!!!!
Долбануло, потянуло дымом, визгнули по стенам осколки. Противный, вынимающий душу звук — для любого, кто видел что может сделать с человеческим телом самый маленький осколок.
— Китерман, Гонсалес — перекрыть коридор! Быстро!
Лейтенант крича это, успел одной длинной очередью выдолбить в огрызающийся огнем коридор весь магазин, потом, вспомнив что у его есть еще и подствольный гранатомет, упер приклад в стену, навел гранатомет и выстрелил, очень надеясь что граната успеет взвестись. Впереди хлопнуло — будто хлопушка взорвалась…
— Огонь!
Укрывшись за какой-то мебелью, сменил магазин, отстрелял его уже осознанно, короткими очередями. Потом бросился к зеленому кирпичу рации, искренне надеясь, что ни пули, ни осколки ее не повредили. Когда он оттащил ее в укрытие — громыхнуло еще раз, с их стороны — еще одна граната…
— … Главный — Браво-семь-два, что там у вас?!
— Я Браво-семь-два, у нас танго на втором этаже! Повторяю — танго на втором этаже, я держу оборону на третьем! Прорваться к броне не могу!
— Легче, Браво-семь-два, рейнджеры уже входят в здание! Держись!
— Вас понял!
Китерман был ранен и Гонсалес тоже — но они вели огонь. Страшнее было с Джойсом — он был у самой баррикады и сейчас молчал, лейтенант даже не видел его. Сменив магазин, лейтенант снова принялся стрелять…
Анархистов грохнули тихо и быстро — у всех рейнджеров было оружие с глушителями. Вот они и вышли к ним в спину — как раз в то момент, когда те увлеченно перестреливались с засевшими в обороне морпехами. Сами морпехи поняли это, как только заглох сначала один ствол противника зачем в течение секунды второй — и в несколько секунд наступила тишина.
Недобрая тишина…
— Браво-семь-два вы там?! — кто-то крикнул хриплым, сорванным голосом
— Так точно!
— Мы — Альфа-четыре, идем к вам! Подтвердите!
— Можете двигаться, в коридоре чисто! Не стрелять, это свои! — заорал лейтенант на случай, если кто-то этого еще не понял…
Рейнджеров было всего четверо: все сержантского состава, крепкие мужики лет тридцати пяти-сорока, с вымазанными камуфляжным гримом лицами, с глушителями на автоматах, они осторожно, один за одним просочились в коридор, не опуская винтовок.
— Кто командир!? — крикнул один из них
Лейтенант поднялся из-за укрытия
— Я, сэр. Лейтенант Питерсон, Браво семь-два.
— Кригер — представился один из рейнджеров — что тут у тебя лейтенант?
Джойс лежал у баррикады, сжимая в руках трофейный пулемет. Питерсон, едва не падая, бросился к нему…
— Я Альфа-Четыре, здание зачистил, нужна помощь. Здесь раненые.
Лейтенант осторожно перевернул своего солдата на спину — тот был в сознании смотрел прямо в лицо своему командиру.
— Сэр… я до конца… я свалил двоих…
Лейтенант сжал вялую руку Джойса
— Да, брат. Ты их сделал. Ты их сделал, брат…
Джойс странно всхлипнул, будто собирался плакать.
— Мы отбились? Сэр мы отбились?
— Да, братан, отбились. Ты только держись, сейчас санитары будут. Держись, брат, мы их еще не раз сделаем…