- Соня меня зовут, - нехотя ответила девушка, - только вам это ни к чему, я всё равно уеду и забуду о вашем…городишке. Влюбился, говорите? - она иронически хмыкнула, - ну-ну. Он вот исчез сегодня с утра и даже не соизволил сказать, когда появится! Как-то уж очень пренебрежительно его любовь выглядит!
- Вы, наверно, на нас обиделись, за то, что в стае обсуждали, как вы… ну… как Айк с вами в лесу обошёлся, да? - девчонка сочувственно покивала.
Соне не хотелось обсуждать с кассиршей свои душевные страдания, всё же она сказала, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно: - а вы как думаете? Кому будет приятно, что за ним подглядывают, подслушивают, а потом треплются на каждом углу! Да и вообще, публика у вас - как мешком из-за угла стукнутая - все хмурые, мрачные.
Девчонка всплеснула руками: - ой, Соня, вы не знаете, что ли?
- Что я не знаю? С другой стороны, я и знать-то ничего не хочу о том, что у вас делается! - она хотела встать, но собеседница ухватила её за руку и затараторила:
- так ведь Айк велел этим, которые за вами подглядывали, утром быть на заброшенной заимке. Они в пивбаре рассказывали, как следили за вами с вожаком, а он узнал. Говорят, разозлился - ужас, как. Он ведь им запретил болтать об этом, а они не послушались. Теперь он их накажет. - Девчонка сникла и отвела глаза, прошептала: - поэтому все и ходят такие мрачные и грустные. Там, у заброшенной заимки, знаете, сколько могил?
Соня не успела ответить. На улице хлопнула дверца машины, и в зал ожидания вошёл предмет их обсуждения. Кассирша подскочила, испуганно пискнула: - здрасьте, Айкен Георгиевич! - тот махнул на неё рукой:
- кыш отсюда! - и, потом, Соне: - ну что, нагулялась? Поедем домой? - он протянул ей руку.
Она внимательно посмотрела на него снизу вверх: - да уж, красивый мужик. Сильный, уверенный в себе, спокойно глядит на неё, не сомневаясь в ответе.
Она усмехнулась, встала, игнорируя протянутую руку: - мой дом в Красноярске, а ты предлагаешь ехать в тюрьму. - Он, нахмурившись, мазнул взглядом по кассирше, которая, открывая дверь, любопытно оглянулась на них:
- поедем, Соня. Ещё нужно заехать в обувной магазин, купить что-то потеплее тебе на ноги, - уголок рта дёрнулся в усмешке: - чтоб ты не замёрзла, когда в следующий раз будешь убегать. - Она с неприязнью посмотрела на него и, дёрнув плечом, когда он хотел взять её за руку, быстро вышла на улицу. Его чёрный монстр стоял у дверей автостанции. Соня отвернулась от распахнутой перед ней передней дверцы и полезла на заднее сиденье. Он засмеялся и пошёл вокруг машины, садиться за руль. В окно за ними наблюдала девчонка-кассирша.
Айк - волк бежал по улице, и гнев застилал ему глаза. Он снова вспомнил, как кричала и отбивалась, из последних силёнок, его Соня, когда он неожиданно напал на неё. Стыд и раскаяние душили его, но также и ярость, направленная на тех, кто превратил боль и ужас его пары в повод для смеха.
Заброшенная заимка, расположенная в десятке километров от Междуреченска, представляла из себя охотничий дом, построенный почти сотню лет назад из толстых сосновых стволов. Крытый дранкой, которая с годами покрылась мхом и поросла травой, он врос в землю, глядя на окружающую его тайгу мрачно и настороженно. Когда-то охотники зимовали в нём, отправляясь в глухие леса бить пушного зверя. Со временем людские города и посёлки, разрастаясь, вытеснили зверей, а за ними ушли и охотники. Уже несколько десятков лет заимка пустовала, и лишь протекающий невдалеке ручей, прыгая с камня на камень, нарушал тишину весёлым журчанием.
Айк выскочил на поляну, полукружьем охватившую заимку, мгновенно преображаясь. Группа парней, голых, понуро сидящих на упавшем стволе сосны, вскочили на ноги, настороженно глядя на вожака. В отдалении, небрежно прислонившись плечом к стене дома, стояла Лорен, босиком, но одетая в брюки и фланелевую мужскую рубашку. Айк хмыкнул про себя: - женщина не поленилась тащить в зубах узелок с вещами, чтобы не стоять голой перед молодыми волками.
Он жестом приказал ей присоединиться к парням, и она, скривившись, не посмела ослушаться, нехотя встала с краю, окинув их презрительным взглядом.
Щенки трУсили, Айк видел это, но хорохорились, усмехались, не глядя ему в глаза. Он стиснул зубы, сдерживаясь, не давая воли гневу, тихо спросил: - кто? - они промолчали, продолжая прятать глаза и усмехаться. Тогда он зарычал, гневно и глухо. Улыбки сползли с их лиц, но волчата упорно не открывали ртов, переминаясь с ноги на ногу и отворачиваясь. Лорен тоже усмехалась, хотя была бледна.