- Ненавижу ваш паршивый городишко! - она выдернула руки из его ладоней и отвернулась. Он сел рядом, прижал её к себе и не отпустил, несмотря на то, что она упёрлась кулаками ему в грудь, пытаясь освободиться. Задумчиво поцеловал её в волосы, наслаждаясь её запахом и теплом: - пойдём, сапожки померяем? В конце концов, это я виноват, что твои ботинки сгинули в лесу. Должен же я как-то компенсировать утрату? - Она встала и молча отправилась к двери. Он догнал, взял за руку: - я занёс коробки в гостиную.
На этот раз Соня не стала вырываться. Что толку? Он всё равно сделает по-своему. Действительно, с десяток разномастных обувных коробок грудой лежали на ковре у дивана. Кажется, Айка тоже увлекла процедура примерки. Он доставал из коробок ботинки и сапожки и подавал Соне. Попытался, было, надевать на неё сам, но она обожгла его таким взглядом, что он отступился. Но всё же, какое девичье сердце не растает при виде красивой обуви? Вот и Соня не выдержала, пробормотала: - спасибо, - когда примерила изящные кожаные полусапожки на невысоком каблучке.
Обедать она пошла, почти примирившись с неудачным бегством. Он внимательно поглядывал на неё, но шутить не пытался, не приставал и с разговорами.
У Сони в голове была совершеннейшая пустота. Очевидно, что в ближайшую неделю свобода останется для неё недосягаемой. Она со смущением подумала, что приближающийся вечер опять принесёт ей нешуточные испытания. Несомненно, хотя Айк уже не укладывал её в постель в любое время дня, ночью он обязательно пожелает близости. Беда была в том, что ей всё труднее удавалось противостоять его ласкам, поцелуям и жаркому шёпоту. Он начисто игнорировал её стеснительность, не позволяя прикрывать обнажённое тело простынёй, а наиболее чувствительное к его ласкам местечко - руками. Порой Соня с ужасом ловила себя на том, что ей хочется обнять его, провести ладонью по груди и плечам, почувствовать, как напрягаются под её пальцами мускулы. Она, по-прежнему, отворачивалась, когда он пытался поцеловать её в губы, но всё чаще ей хотелось ответить на его поцелуй и самой поцеловать грустные морщинки в уголках рта.
Не спрашивая её согласия, Айк поставил разогреваться борщ, принялся резать хлеб и буженину. Соня села в стороне, отчуждённо глядя на него. Он улыбнулся: - что ещё ты хотела бы поесть, кроме борща? Может быть, сделаешь какой-нибудь салат? Я люблю с кальмарами, а ты?
Она передёрнула плечами, буркнув: - ненавижу кальмаров!. - сказала, лишь бы досадить ему. Он понял, засмеялся:
- ну, как хочешь! Я-то ведь могу и сырого мяса поесть, - тут же посерьёзнел, опомнившись и увидев, как брезгливо скривилось её лицо, взмолился: - Соня, это же просто неудачная шутка! Правда, я обычный человек! И ем то же, что и все нормальные люди! Будучи в волчьей ипостаси, мы можем съесть косулю или зайца, но это нужно быть очень голодным. Пожалуйста, не обращай внимания на мои слова!
- Да мне то что, хоть сосну грызи, мне всё равно! - фыркнув, она встала и полезла за тарелками в шкаф.
Он грустно пробормотал: - нет, пожалуй, сосна мне не по зубам.
Пока ели, Айк опять рассказывал ей о своей фирме, о людях, которые там работают, о своей тревоге в связи с недобросовестным исполнением обязательств одним из смежников. Соня делала вид, что ей неинтересны его заботы, но его было трудно обмануть.
После обеда она не пошла в спальню, как Айк не предлагал её прилечь и подремать. Да, послеобеденный сон, пусть и короткий, ей бы не помешал, потому что ночью он регулярно будил её, осторожно прикасаясь, поглаживая то грудь, то бёдра, целуя и уговаривая расслабиться, не упираться, позволить ему доставить ей удовольствие. Она каждый раз краснела, вспоминая, но ничего не могла с собой поделать.
С книжкой в руках Соня устроилась на громадном диване в гостиной. Айк поставил какой-то боевик и с банкой пива в руках тут же уселся рядом, как бы невзначай и рассеянно поглаживая её ногу. Девушка отодвинулась, и он, вздохнув, убрал руку. - Вот так-то, - злорадно подумала она - вишь, решил, что теперь у нас наблюдается семейная идиллия! - Но ей не читалось, присутствие Айка заставляло её держаться настороже: чёрт его знает, что ему в голову взбредёт!
Внезапно он насторожился, поднял голову и прислушался. Затем встал и, протянув Соне руку, сказал: - пойдём, к нам гости!