Родители были дома, ждали её. Видать, как-то решили вопрос с работой. Мама вскрикнула и обняла Соню, плача, что-то шепча, торопливо ощупывая её и лихорадочно целуя. Папа, как-то подозрительно заморгав, отвернулся, пряча глаза и приговаривая: - Аня, Аня, успокойся пожалуйста, всё кончилось, всё прошло, наша девочка нашлась. Дай Соне войти, ты ей дверь загородила!
- Ну да, - угрюмо подумала девушка, - всё только начинается! Айк видел мой паспорт, значит, не сегодня-завтра он заявится ко мне на квартиру.
Все втроём они сидели на диване, и Соня держала родителей за руки. Она не знала, как начать свой рассказ, и родители поняли её смущение. Обняв, напоследок, дочь ещё раз, Михаил Иванович встал: - Сонюшка, ты пойди, искупайся с дороги, а мы с мамой на стол будем собирать, время-то обеденное. - Она обрадованно вскочила, побежала в свою бывшую комнату за бельём и полотенцем, с жалостью подумала, как сильно похудели, осунулись родители, а у мамы в волосах появилась ещё одна седая прядка.
За столом говорили… ни о чём. Соня видела, что родители боятся коснуться больной темы, не знают, как к этому подступиться. Она была смущена: как рассказать отцу об изнасиловании, о днях и ночах, полных жаркого, сводящего с ума секса, об обнажённом мужском теле, сильных жадных руках и языке, бесстыдно ласкающем, исследующем её сокровенные местечки. И вовсе никак она не сможет рассказать о непреходящей тоске в его глазах, когда он украдкой смотрел на неё.
Наконец - то обед закончился. Переглянувшись с женой, Михаил Иванович сказал: - ладно, девочки, мне надо бы съездить в институт, поэтому я вас ненадолго оставлю.
Как только за ним закрылась дверь, Анна Витальевна обняла дочь за плечи и, привлекая её к себе, шепнула: - давай, ласточка, расскажи мне всё. - И Соня рассказала, порой прерываясь и плача, злясь, а иногда - со смехом. Мать гладила её по волосам, и Соня чувствовала, как дрожит её рука.
- Мама, я боюсь, что я забеременела, - она всхлипнула, - я не хочу ему…щенков рожать! Тогда он точно меня к себе увезёт!
- Когда у тебя месячные-то должны быть, ты не помнишь? - материнская рука замерла у девушки на спине.
Соня всхлипнула: - два дня назад. Но, может, это просто задержка. У меня же бывает, ты знаешь. Да и вообще, тошнить же должно, вроде, а я ничего не чувствую.
Анна Витальевна вздохнула, не желая пугать дочь: - конечно, милая, тебя бы тошнило. - Про себя подумала, что Соня, наверняка, беременна. Просто слишком маленький срок, чтобы появились первые признаки. Значит, нужно решить, как избавиться от нежелательных последствий. Она с ненавистью размышляла о том, кто разрушил спокойную жизнь их семьи. Всё же нужно посоветоваться с юристами: насколько велики шансы их семьи доказать похищение и изнасилование. Хотя, как сказала Соня, этот мерзавец - вожак стаи, значит его арест обезглавит волков и что будет потом - предсказать не сможет никто. Мать с ожесточением нахмурилась: - да хоть потоп! Нужно увезти бабушку и предупредить Главу Малой Ветлуги, а там пусть люди решают сами: или уезжать, или быть готовыми отстреливать волков.
Соню клонило в сон. Теперь, когда она была дома, девушка как-то расслабилась. Пришло спокойствие и надежда, что всё будет хорошо и она сможет забыть город оборотней и их вожака. Правда, при этой мысли нахлынула лёгкая грусть. Всё же она была совершенно уверена, что никто больше не станет смотреть на неё ТАК! Она не смогла бы объяснить, что такого было в его взгляде, отчего её тело наливалось сладкой истомой, она явственно ощущала, как его любовь, обожание и ласка обволакивают всё её существо, принося уверенность, что счастье и сама его жизнь в её руках.
Незаметно для себя, она уснула, а Анна Витальевна, с грустью глядя на бледное, похудевшее личико дочери, осторожно укрыла её шерстяным пледом. Опять вспыхнула ненависть к тому самоуверенному зверю, поставившему свою похоть превыше человеческих законов, растоптавшему жизнь девочке, никому не причинившей зла.
Дочь всё спала, когда приехал из института Михаил Иванович. Родители закрылись в своей комнате, и Анна Витальевна рассказала всё, что услышала от Сони. Мужчина закрыл лицо руками, его плечи вздрагивали. Жена обняла его, прижалась щекой, тихо сказала: - возьми себя в руки, Миша. Не надо, чтобы Соня видела нашу слабость. Если она беременна, мы должны решить, что делать с этим ребёнком. Думаю, необходимо поискать хорошего врача, чтобы после аборта она не осталась бесплодной. Заплатим, сколько потребуют, но он должен гарантировать благополучный исход операции.