Айк напрягся: - сын?? И… она замужем?
- Не-е, развелась уже. Одна теперь живёт, без мужика. Слушай, налей ещё? Хлеб запить.
Он прошёл в кухню, ничего не видя перед собой. Волк завыл, требуя, чтоб его выпустили. Потом тихо заскулил. Айк чувствовал, что отчаяние захлёстывает его, перехватывая спазмами горло, не позволяя дышать. Он прислонился лбом к косяку, закрыл глаза.
- Эй, парень, ты чего застрял? - хриплый пропитый голос вернул его к жизни. Он схватил со стола открытую бутылку и вернулся к хозяйке.
- Так муж её бросил? Или она сама от него ушла?
- Не-е, он. Да и плевать, пусть катится к… матери. Она и без него не пропадёт. Алка у меня парикмахерша, хорошие деньги зарабатывает. А, вспомнила: Аполлоном сынка у ней зовут!
У Айка ослабели ноги, он тяжело опустился на стул и механически протянул женщине бутылку, которую она тут же схватила. - Так сын родился у Аллы? Это она выходила замуж?
- Ты чё, дурной? - она смотрела на него с подозрением, - я тебе о ком говорю-то? Алка, дочь моя, парикмахерша, сын у неё, Аполлон. Понял, нет?
От облегчения, которое почувствовал Айк, он был готов расцеловать эту опухшую багровую личность. Не выдержав, он вскочил: - а Соня у неё живёт? - Он пожалел, что отдал всю бутылку. Теперь женщина, не слыша его, пила прямо из горлышка. Он попробовал отобрать, но опоздал. Нина Сергеевна снова заваливалась на бок. Он схватил её за руку, не позволяя упасть: - где живёт Алла? Скажите, где мне её найти?
Не открывая глаз, та с трудом пробормотала: - не помню я, город какой-то, на конверте написано было. - И упала, отключившись.
- Н-да-а, на конверте, значит. - Айк оглядел комнату, - и где искать тот конверт? Если он вообще сохранился! - Неуверенно посмотрев на уснувшую женщину, он пришёл к выводу, что ничего от неё не добьётся. Оставалось одно - искать самому. Ждать до завтра, когда она, возможно, протрезвеет, у него не хватало терпения.
Айк принялся методично обыскивать квартиру. За час с небольшим он просмотрел шкаф и две тумбочки в одной комнате, облезлый комод и ещё один небольшой двустворчатый шкаф - в другой. Брезгливо морщась, он даже перешерстил стопку условно чистого белья хозяйки: несколько застиранных старых лифчиков и трое-четверо рейтуз, вылинявших и, местами, дырявых. Ни конверта с письмом, ни каких-либо иных бумаг не было. Он задумался, озадаченно оглядывая квартиру. Подняв стоящую рядом со спящей женщиной бутылку, где на донышке плескались остатки водки, и понёс её на кухню. Его внимание привлекли навесные шкафчики - остатки прежней добропорядочной жизни. Он открыл дверцу одного из них: прямо перед ним, на полке, валялись небрежно брошенные бумаги. Счета за газ и свет, старые пожелтевшие газеты. Он торопливо выгреб всё найденное на широкий подоконник, не желая терять время на освобождение стола от грязной посуды. Драгоценный конверт нашёлся сразу. Айк схватил его, не веря, что конец его поисков близок и прочитал адрес: город Ачинск.
ГЛАВА 22.
Айк сидел в машине перед подъездом дома Аллы Тумановой. Наверняка, у неё теперь была другая фамилия, но он не считал это важным. Пусть будет Туманова.
Ему казалось невозможным, невероятным, что его поиски, наконец, закончены и он увидит Соню. Айк малодушно гнал от себя мысли, что он опять ошибся, и её здесь нет. Он с трудом удерживался, чтобы, прыгая через ступеньку, как мальчишка, не взлететь на этаж и не нажать кнопку звонка; стиснул зубы, желваки ходили на скулах: - только терпение, только выдержка. Если он опять напугает её, неизвестно, на что она решится. - Он упал головой на руль, на секунду прикрыл глаза, а когда снова посмотрел, то увидел, что по тротуару, подняв лицо к солнцу и задумчиво хмуря брови, идёт его Соня.
Взрыкнув, рванулся волк, стремясь избавиться от человеческой оболочки, догнать свою пару, ползти к ней на брюхе, прижав уши и хвост, уткнуться носом ей в колени поскуливая и умоляя о внимании. Айк вцепился в руль, сдерживаясь, стараясь успокоиться, глядя сбоку на родное милое лицо, бледное, повзрослевшее. Кажется, его любимая похудела и стала немножко сутулиться. Его сердце обливалось кровью: было видно, что ей живётся несладко. Неизменные джинсы, на плечах какая-то невзрачная куртка. Впрочем, он лишь вскользь отметил это, жадно вглядываясь в заострившиеся черты, с болью отмечая и потухший взгляд, и щёчки, с которых спала девичья округлость.
Соня дошла до угла дома, когда он завёл двигатель и медленно тронул машину. Она не пошла на остановку городского транспорта. Возможно, отправилась всего лишь в магазин. Айк не торопился, успел взять себя в руки, обдумывая своё появление перед ней.