Поговаривали, что слава о его подвигах несколько преувеличена сплетнями, однако после трехлетнего близкого знакомства Ричард уже почти верил в реальность каждой фантастической истории. Внешне Джордж казался воплощением расточительного кутилы, безответственного повесы, способного думать лишь о собственном удовольствии, но никак не о последствиях.
Однако за безалаберной внешностью скрывался острый, саркастически настроенный ум, способный расшевелить даже самого скучного собеседника. Учитывая разницу в происхождении, воспитании, социальном положении, да и просто несхожесть характеров, логично было бы предположить, что мужчины не смогут общаться хоть сколько-нибудь плодотворно, однако, к всеобщему изумлению, очень скоро они стали близкими людьми. Их даже тянуло друг к другу.
– Ваша обычная комната уже готова, лорд Джордж, – чопорно сообщил дворецкий, вытянувшись по струнке.
– Спасибо, Пирсон. – Гость благодушно похлопал старика по плечу. Дворецкий заметно напрягся, страдальчески вздохнул, но все-таки нашел в себе силы учтиво поклониться, после чего с достоинством удалился.
– Серьезный у тебя страж. – Джордж шлепнулся в кожаное кресло напротив стола. – Хоть убей, не понимаю, зачем ты его держишь.
– Разве безупречный, как вечная мерзлота, дворецкий – не лучшее свидетельство моего богатства, статуса и культурного превосходства?
– Нет. Скорее, признак неуверенности в себе.
– Заткнись. – Ричард встал и, разминая ноги, прошелся по кабинету. – Если мои слуги вызывают у тебя отвращение, можешь катиться в семейный особняк на Гросвенор-сквер.
Гость энергично покачал головой:
– Ни за что! Лоренс с женой в городе, приехали сегодня утром. Кажется, путешествие в Италию чудесным образом вдохнуло жизнь в треснувший брак. Воркуют, как голубки, постоянно друг другу улыбаются, держатся за руки и что-то неумолчно лопочут на птичьем языке.
– Отвратительно. – Ричард налил два стакана виски и один протянул гостю.
– Если бы только это! Сегодня днем я случайно наткнулся на них в оранжерее. О Боже! Это было ужасно. – Джордж вздрогнул и влил в себя изрядную порцию спиртного. – Резвились, как молодые любовники, в чем мать родила. Среди цветущих орхидей! Нет уж, пока они в Лондоне, моей ноги в собственном доме не будет. Но хуже всего то, что теперь я не смогу без содрогания войти в оранжерею, а от одного лишь вида орхидей будет тошнить до конца жизни.
Джордж снова вздрогнул и нервно припал к живительной влаге. Ричард рассмеялся. Сам он не пил, а лениво покачивал стакан и наблюдал, как колышется янтарная жидкость.
– Что ж, живи у меня, сколько захочешь, – радушно пригласил он.
– Искренне благодарен. – Джордж откинулся на спинку кресла и умиротворенно вздохнул. – Несмотря на постоянное присутствие Пирсона, у тебя очень комфортно.
– Приятно сознавать, что хотя бы один из нас сегодня будет спать крепко и спокойно, – заметил Ричард с едва заметной иронией в голосе.
– Монументальные проблемы мешают уснуть? – сочувственно отозвался Джордж.
– Если честно, то дело не в проблемах. Боюсь, что здорового сна меня лишила предстоящая свадьба.
Джордж опустил пустой стакан и недоверчиво взглянул на друга.
– Кажется, восхитительный напиток отрицательно повлиял на мой слух. Или виной чрезмерные переживания сегодняшнего дня? Мне вдруг показалось, что ты произнес слово «свадьба».
– Так и есть. Действительно женюсь, причем не далее как в ближайшую субботу. Да, кстати: кажется, полагается, чтобы жениха сопровождал шафер. Не желаешь ли предстать в почетной роли?
Джордж так стремительно выпрямился, что уронил стакан. К счастью, толстый ковер смягчил удар.
– Но на ком? Где?
Ричард улыбнулся. Джордж отличался, по-видимому, врожденной беззаботностью, а потому наблюдать за его смятением было даже забавно.
– Свадьба состоится в деревне. Невеста – Джульетта Уэнтуорт. – Улыбка уступила место озабоченному выражению. – Ты ее знаешь?
– Не могу утверждать уверенно, но, судя по всему, нет. – Джордж поднял стакан, встал и, подойдя к буфету, снова его наполнил. – Послушай, так ты действительно решил жениться?
– Прекрати удивляться. Неужели я настолько безобразен, что не в состоянии заинтересовать ни одну женщину?