- Иди, - сказал император, едва они оба оказались в небольшом коридорчике, в конце которого за дверью ожидала его личная охрана. - У нас очень мало времени.
Ким коротко поклонился. Спустя мгновение его уже не было в коридоре, только едва заметное серое облачко тумана втянулось в щель за гобеленом с весьма реалистичным и подробным изображением четвертования.
Тем временем двое гвардейцев, сохранявших максимально непроницаемые выражения лиц, вынесли во двор длинный узкий ящик с крышкой. Телохранители кардинала уложили в него тело и голову де Вайла, приладили крышку, быстро заколотили.
- Берите и несите к печи, - распорядился Алара.
Однако один из гвардейцев, невысокий худощавый мужчина с неожиданно мелодичным голосом остановил кардинала:
- Приказ Его Величества: сопровождать гроб с телом казненного де Вайла, ни на секунду не оставлять без присмотра, не дозволять транспортировку никому.
Второй гвардеец кивнул, подтверждая слова сослуживца.
Алара недовольно нахмурился, но перечить не стал: он понимал, что сегодняшнее происшествие и без того не порадовало Лаарена, а навлекать его недовольство лишний раз кардинал пока не хотел.
- Хорошо. Куда нести, вы знаете?
- Да, Ваше Высокопреосвященство. Вы будете нас сопровождать?
- Нет-нет, я вполне вам доверяю. Благослови вас пресветлый Магнус! - он осенил всех заключенным в круге крестом и направился к выходу со двора.
Гвардейцы легко подняли ящик и направились к неприметной двери за эшафотом. Телохранители кардинала последовали за ними.
В подземелье ящик с телом был погружен в огромную печь. Тюремный маг мэтр Келнвер произнес заклинание - пламя загудело так, что слышно было даже в коридоре. Спустя десять минут огонь стих. Мэтр прошептал еще несколько слов, остужая печь, после чего отворил засов и поднял заслонку, чтобы все присутствующие могли убедиться: в металлическом поддоне печи остался только пепел. Один из телохранителей Алары, высокий и плечистый мужчина с лицом, не обезображенным печатью интеллекта, а на самом деле - первый помощник кардинала, человек умный, хитрый и изворотливый, прекрасно умеющий пользоваться своей внешностью дурачка, выгреб пепел специальной лопаткой в керамическую урну и плотно закрыл горлышко пробкой.
Казнь закончилась.
- Что случилось, Ваше Высокопреосвященство? - в голосе оторванного вызовом от чтения важных документов париасца сквозило нескрываемое недовольство.
- Простите, что тревожу по пустякам, господин Маар-си, - поклонился Алара. - Я лишь хотел сообщить о том, что наглец, посмевший разрушить планы Повелителя, сегодня прекратил свое существование.
- Напомните, кого именно вы имеете в виду? - уточнил первый помощник Левиафана.
- Некоего виконта по имени Вега де Вайл.
- А, он… Вы удостоверились в факте свершения смерти?
- Да. Его обезглавили, тело сожгли, прах принесли мне. Я убедился, что он действительно принадлежит де Вайлу, после чего три четверти праха были развеяны над рекой, а одну четверть я оставил для исследований. Вы позволили мне это, когда мы в прошлый раз…
- Да-да, я помню, - отмахнулся Маар-си. - Что ж, вы хорошо поработали, Повелитель этого не забудет. Теперь возвращайтесь к своим основным обязанностям перед Повелителем и составьте мне полный и подробный отчет о казни и всем, что с ней было связано.
Несмотря на смысл сказанного, в голосе париасца не слышалось радости или же действительной похвалы. В каком-то смысле он даже сожалел о том, что Аларе удалось уничтожить де Вайла - этого противника Маар-си присмотрел себе и даже подумывал о том, чтобы превратить его в союзника, что было вполне вероятно.
- Конечно, господин Маар-си, - кардинал снова поклонился, но собеседник уже разорвал связь.
Алара снял с пальца перстень, служивший для переговоров на расстоянии, убрал его в мешочек, который постоянно носил на шее под одеждой. Посмотрел на стоявшую рядом на столе урну с прахом казненного сегодня. И нехорошо улыбнулся.
- Мне не нужны никакие Повелители, господин Маар-си, - прошептал он. - Пока ваши планы совпадают с моими - я не против немного помочь вам, за определенную плату, конечно же. Но империи вам не видать. Империя будет принадлежать моему сыну!
Глава II
Хайклиф
Расцвет рыцарства в империи пришелся на одна тысяча триста двадцатый год, во времена правления императора Келахэна I, которого еще в молодости прозвали Рыцарем. Он основал восемь рыцарских орденов, по числу почитаемых им воинских качеств: гордая отвага Льва, скорость и хитрость Пантеры, высшее искусство обращения с мечом, доставшееся Волкам, кавалерийское мастерство Единорога, мощь и выносливость Вепря, молниеносные смертельные атаки Змеи, тактическая мудрость и сдержанность Ворона. И, конечно же, умение совмещать несовместимое: магию и меч: орден Грифона.
Но к середине третьего тысячелетия количество рыцарских орденов сократилось вдвое. Сгинули, захлебнувшись в безумном натиске северян, Вепри - их просто смели неуправляемой толпой обезумевших берсерков. Полностью были истреблены во время великой Междоусобицы Волки, так и не решившиеся поддержать ни одного из двух предположительно законных наследников и в результате казненные в полном составе победителем, императором Мастланом III Братоубийцей. Сцепились в долгой, затяжной распре Змеи и Пантеры - в результате то, что осталось от первых, влилось в орден вторых. Обвинены в черной магии, демонопоклонничестве и ереси мудрые Вороны, их город стерт с лица земли пламенем Инквизиции, а те немногие, кому удалось избежать колеса и пламени, бежали из империи или растворились среди простых жителей, заставив себя забыть о происхождении. А Львы и Единороги едва не уничтожили друг друга, бесконечно грызясь за землю.
Конец междоусобицам орденов положил император Леон III. Он справедливо рассудил, что орденов - четыре, сторон света - столько же, и, наверное, это не случайно. Так и оказались Львы - на севере, Пантеры - на юге, Единороги - на западе, а Грифоны - на востоке. Именно такое распределение территорий было не случайным: красавцы-Львы, краса и цвет рыцарства, гордые и прямые, неприкрыто презирали хитрых Пантер, которым и впрямь более подошло бы имя разведчиков и шпионов, нежели рыцарей, Пантеры так же, не скрываясь, насмехались над некоторой недалекостью и простодушием Львов. Единороги не раз конфликтовали с Грифонами, считая их магию, совмещенную с доспехами и оружием - насилием над обожаемой ими природой, а воины-маги издевательски сравнивали лучших кавалеристов империи с их лошадьми.
Однако, несмотря на то, что у каждого ордена были свои отличия от всех остальных, орден Грифона выделялся на общем фоне более всех. Начиная с перенятой и измененной эльфийской техники совмещения клинка и заклинания и заканчивая тем, что вотчина Грифонов была наименее подконтрольной императору и столам имперской Канцелярии. Земли, раскинувшиеся от Санайярских гор до полноводной Куальги, пересекающей всю империю, на юге примыкающие к границе Париаса, по сути являлись отдельной страной в стране. На территории ордена не действовали некоторые имперские законы, зато неукоснительно соблюдались указы Магистрата ордена. Герельстан же, величественный Крылатый город, по праву считался столицей не в меньшей степени, нежели Мидиград. Прапрадеду нынешнего императора, Винсарту IV, такое положение дел показалось неприемлемым, более того - оскорбляющим достоинство имперского рода и его лично, и он попытался заставить великого магистра отказаться от привилегий и вольностей, дарованных несколько веков назад. Великий магистр ответил отказом, обосновав его тем, что все то, чего Его Величество желает лишить орден, необходимо не столько самому ордену, сколько империи. Его Величество не поверил. Его Величество призвал две ложи из ордена Единорога, поднял седьмой легион и отправил их против Грифонов.