Открыв глаза, увидел почти то же самое, что и во сне, только перед глазами вместо сарафана была тоненькая ночная рубашка. За окном вагона уже посветлело, но рассветные сумерки еще не сдались окончательно.
– Уже проснулся? И что видел? – поинтересовалась жена.
– Мы с тобой гуляли в поле, среди цветов.
– И?..
– Залезли на стог сена.
– И?..
– Потом я проснулся, вот и все. Так и не узнал, чем прогулка закончилась.
– А я знаю!.. Рассказать?
– Сам догадаюсь…
– Где твои хитрые фигурки, далеко?
– Нет, рядом совсем, только саквояж открыть.
– Вот и открывай!
– Так ты сама сказала, что здесь стены тонкие.
– А мы их касаться не будем!.. Ставь на столик и включай…
После того, как я запустил артефакт в работу, коснувшись серебряных пластинок на основании, внешние звуки заглохли, и наступила полная тишина. Смолк стук колес, перестал поскрипывать вагон, и в целом мире нас осталось только двое. Казалось, что мы слышим биение сердец друг друга…
…Потом она лежала в обнимку со мной на диванчике, закутавшись в простыню, и тихо говорила:
– Я ведь тогда с первого дня почувствовала, что ты особенный. Чтобы узнать многое о человеке, мне иногда достаточно прикоснуться к его руке, или подержать какую-нибудь личную вещь. Ну, а с тобой… сам понимаешь… Никогда раньше не задумывался, почему выживаешь там, откуда не возвращаются другие?
– Нет. У нас ведь как: более-менее уцелел, вернулся из командировки, а потом сидишь и ждешь следующего задания…
– В общем, я поняла – безопаснее всего рядом с тобой. В том сне, когда я тебя разбудила, кто остался жив?
– Только я и напарник. А откуда…
– Ты что, забыл? Я ведь чувствую то же, что и ты. Не все время, конечно… Теперь подумай – сколько раз случалось подобное?
(«…Пойдем со мной, если хочешь жить!..» – откуда-то всплыло в памяти…)
Действительно, как-то не задумывался об этом раньше. И не сказать, чтобы я каждый раз прятался в самые безопасные места – порой бывало, что пули дырявили мне одежду, изредка чуть задевали напарников, но тот, кто рядом, всегда оставался жив. А вот другие, оказавшиеся немного дальше… Например, наша «отбойная группа»…
– Спасибо, милая… Но я стараюсь об этом не вспоминать.
– Да, конечно… И все же, это правда?
– Похоже, что так.
– Рядом с тобой мне хорошо. И безопасно…
– Только прошу, не смотри мои сны слишком часто.
– Не буду. Даже если что и узнаю – никому не расскажу! И не рассержусь, даже если тебе приснится другая женщина… Пора вставать, а то скоро Джонатан проснется.
– Я вообще редко вижу сны. Это хорошо, наверное…
– Да. Все, подымайся, одевайся, и прочее.
Вот такая интересная у нас семейная жизнь. До сих пор удивляюсь, почему Клер решила связать свою судьбу со мной. Когда она снималась на студии, я выполнял обязанности охранника, сопровождая ее на съемки и обратно, да и в течение дня следил за безопасностью на площадке. Хотя, кто-то может сказать, что это «непрофессионально», мол, нельзя смешивать работу и личную жизнь. А что делать, если так получилось?.. Тем более, у охраняемой артистки многие навыки не уступают моим. Характер, в общем, тоже не сахар. Но вот почему-то мы с ней притянулись друг к другу, как два магнита… Даже беспокойная съемочная жизнь в этом не помешала. Разве что Джонатан часто оставался с Меган, но тут уж ничего не поделаешь. Если вдруг случался выходной день, то мы устраивали семейные выходы в город – галереи, музеи и, конечно же, тир или стрельбище. А еще иногда Клер просила меня помассировать ей спину перед сном, когда прошедший день оказывался слишком уж трудным. Она говорила, что это снимает усталость, ну и все такое прочее. Хорошо, что мне когда-то рассказывали, как все это делается. (Во время обучения проходил курс по медицинской подготовке, там много чего было…) Иногда она меня слегка дразнила – когда просила помочь ей с переодеванием. Но этой игрой мы оба оставались довольны – Клер прекрасно чувствовала мое настроение. Впрочем, разве на нее можно сердиться, правда?.. (Вы часто сердитесь на свою руку или ногу?..) Рыжеволосая красотка с серыми глазами, что же ты со мной делаешь… И что происходит с тобой… Мы вместе с конца лета, а как будто знакомы уже долгие годы. И мальчишка ко мне тянется, как к родному. Хотя, если честно, сначала у меня были некоторые опасения, но, к счастью, они не оправдались. Мы с Джонатаном быстро подружились – оба любим интересные книги и оружие. Во время наших походов в тир он многому научился, даже пробовал стрелять из «наших» револьверов. Отдача для него слишком сильная, но жалоб не было – характер-то мамин!..