Рони Ротэр
Время и деньги
Пролог
Караван, сопровождаемый двумя сотнями воинов, шел по седому норотскому солончаку. Воздух дрожал маревом в полуденной жаре. Солнце посверкивало на белых проплешинах среди чахлой сизой травы.
— Щедрость северного владыки не знает границ, — оглянувшись на неспешно бредущих мулов, усмехнулся смуглый молодой воин, ехавший на поджарой тонконогой лошади. — Остаётся надеяться, что его честность ей не уступает.
— Помня, какими методами он одолевал своих врагов, на это мало надежды, — хмыкнул его спутник в пурпурном кожаном доспехе, богато украшенном золотом, что указывало на принадлежность к высшей джезъянской знати. На виске, под тронутыми сединой короткими волосами, дернулась жилка, в узких темных глазах мелькнула тень насмешки. — Именно поэтому я поступил так, как поступил.
— Дашан Энзра мудр, — улыбнулся воин. — Но не стоило ли вам отправиться вместе с армией? Порученная командирам ноша может оказаться слишком соблазнительной.
— Они провели со мной в битвах больше семи лет. Я доверял им свою жизнь, и ни разу не ошибся. К тому же, с ними мой сын. Уверен, он доставит всё в целости.
— Тогда нам не о чем беспокоиться, — кивнул воин.
В звук мерной поступи мулов и шорох солдатских подошв о сухую землю вклинился дробный стук копыт. От хвоста каравана мчался всадник. Поравнявшись с человеком в красном, выпалил:
— Нас преследуют, дашан! Большой конный отряд!
Двое мужчин обменялись взглядами, поняв друг друга без слов.
— Беспокоиться не о чем, — сощурился дашан, подхватывая висевший на луке седла открытый шлем и надевая его. — Кроме тех, кто у нас за спиной. К бою!
Ощетинившись копьями, двести воинов преградили путь кмулам, сгрудившимся позади. Подавшись навстречу опасности, люди напряженно ждали. Сминая траву и низкий кустарник, взрыхляя копытами коней едкую пыль, к ним подступил противник. Дашан Энзра, выпрямившись в седле, глядел на приблизившихся воинов, положив ладонь на рукоять клинка.
От шеренги преследователей отделился всадник на широкогрудом статном жеребце и направился в сторону защитников каравана. Преодолев половину расстояния, воин остановился в ожидании. Глаза Энзры превратились в щелочки при виде парламентера. Тронув бока своей лошади, он выехал навстречу.
— Ваша светлость, — дернув углом рта, произнес высокий зеленоглазый наездник с молочно-белыми волосами, когда Энзра остановился в нескольких шагах от него. На верхнем крае острого уха преследователя блеснула серебряная серьга.
— Генерал, — по выражению лица Энзры было понятно, что стоящий напротив воин хорошо ему знаком. — У вас отличные следопыты. Что вам нужно?
— То, что в ваших вьюках.
— Ваш король настолько жаден, что отбирает свою награду? Чего же тогда стоит его благодарность?
— Его величество был слишком расточителен. Он сожалеет об этом. Его именем я настаиваю на возвращении похищенных вами ценностей. Отдайте, и никто из вас не умрет.
— Вы забываетесь, генерал, — прошипел Энзра. В его глазах полыхнуло возмущение. — Я не отдам и малой толики из того, чем правитель Маверранума оплатил кровь моих людей! Мы жертвовали в вашей войне своими жизнями!
Дернув ремень седельной сумки, дашан вынул из неё ониксовый гравированный футляр и потряс им перед лицом зеленоглазого.
— Разве это для вас ничего не значит?!
— Нет, — ответил всадник, и, стремительно выхватив меч, вонзил его в горло Энзры.
Последнее, что видел падающий с лошади дашан — как рука бывшего союзника подхватила на лету ониксовую тубу. В воздух взвились сотни стрел, под которыми пала большая часть защитников каравана. А затем по телу военачальника джезъянской армии пронеслась конница, прорывающаяся к добыче. Остатки копейщиков были сметены противником, как куча соломы ветром.
Нападающие похватали напуганных, ревущих мулов. Беловолосый генерал, спрыгнув с коня, сбросил на землю один из вьюков. Из мешка покатилась мелкая галька. Зеленоглазый кинулся к другому мулу, полоснул лезвием по тюку. Стук камней, сыплющихся из прорехи, смешался с гневным возгласом генерала.
— Найдите уцелевших! — крикнул он, и воины бросились обшаривать поле боя в поисках выживших.
Вскоре перед разъяренным северянином предстали пятеро джезъянцев, в числе которых оказался и недавний собеседник Энзры.
— Где драгоценности? — подступил к ним зеленоглазый.
— Они уже в Джезъяне, — ответил за всех смуглый воин, прижимая ладонь к правому, сочащемуся алым, боку.
— Ложь, — взглянув на говорившего, скривился генерал, и медленно провел по лицу пленника острием меча. Из глубокой длинной раны заструилась кровь.