Одновременно в МВЭС СССР начались переговоры по так называемому переходному соглашению, в контексте которого должны были решаться имущественно-финансовые вопросы, такие, как платежи на содержание наших войск, дотации на транспортные расходы, а также порядок реализации программы строительства в СССР жилья для наших военнослужащих.
27—28 августа в Бонне прошли наши рабочие консультации с Д. Каструпом. В их ходе были «развязаны» многие вопросы. Текст соглашения «2+4» все более расчищался. Мы дали согласие на предложенный немцами текст их заявления на венских переговорах об уровне вооруженных сил объединенной Германии при том, однако, понимании, что это заявление войдет в текст документа об окончательном урегулировании в отношении Германии вместе с фразой, что оно принимается к сведению, то есть одобряется четырьмя державами. Удалось установить также связь между обязательством немецкой стороны сократить свою армию до 370 тыс. человек за 3–4 года и выполнением нами обязательства о выводе советских войск с территории ГДР. Продвинулись мы и в решении вопроса о включении в документ «шестерки» заявления немецкой стороны об отказе от оружия массового уничтожения.
Продуктивно прошел также обмен мнениями по таким немаловажным вопросам, как сохранность наших мемориальных сооружений и военных захоронений в Германии, признание объединенной Германией законности мер четырех держав в 1945–1949 годах в связи с денацификацией, демилитаризацией, а также по имущественным и земельным вопросам. Было согласовано также, что в связи с договором «шести» немецкая сторона найдет возможности подтвердить положения своей конституции и законов, воспрещающих возрождение нацистской идеологии и тоталитарных движений. Интенсивное обсуждение вопроса о том, что должно быть обеспечено правопреемство Германии в отношении договоров, ранее заключенных ГДР, и что они в любом случае не могут отменяться в одностороннем порядке, закончилось договоренностью об обмене письмами на этот счет между министрами иностранных дел.
Переговоры «2+4» выходили, таким образом, на финишную прямую. Было решено окончательно отработать текст документа «шести» на заседании экспертов в Берлине 4 сентября и вести переговоры «до победного конца».
Довольно сложно пошел разговор о, «большом» советско-германском договоре. Переданный, наконец, западными немцами нашему посольству в Бонне 28 августа их встречный проект сильно отличался от нашего. Прежде всего были существенно ослаблены положения, касавшиеся вопросов безопасности. Они были сведены к повторению обязательства (со ссылкой на Устав ООН и хельсинкский Заключительный акт) о неприменении силы, обещанию решать спорные вопросы исключительно мирными средствами и не применять никакого оружия, исключая случаи индивидуальной и коллективной самообороны.
По существу, такая запись в договоре по вопросам безопасности не создавала качественно новой правовой ситуации в отношениях между СССР и Германией. Наши предложения, изложенные в тексте проекта договора от 15 июля, не предпринимать каких-либо действий, которые бы представляли угрозу безопасности для другой стороны, запретить использование территории одного участника договора для агрессивных действий против другого или кого бы то ни было в Европе, не оказывать помощи агрессору в случае, если одна из сторон станет объектом нападения, в западногерманском проекте отсутствовали. Снято было также выдвинутое нами положение о построении вооруженных сил в соответствии с принципом оборонной достаточности.
Значительно сокращена была та часть предложений нашего проекта, которая преследовала цель создать преференциальные условия экономического, финансового, научно-технического сотрудничества. Не говорилось, в частности, о взаимодействии в таких важных областях, как коммерческое использование космоса, энергетика, транспорт. Вместе с тем сильно выпячивались вопросы стимулирования этнических немцев в местах их проживания в СССР.
Д. Каструп всегда был нелегким партнером. Уверен, что то же самое он думал и про меня. Но это не мешало нам хорошо понимать друг друга. Оба мы отстаивали интересы своих государств, поэтому уважали позиции друг друга, но в то же время сознавали настоятельную необходимость сочетать и совмещать эти интересы, не погрязнув в спорах вокруг частностей. После нескольких часов жесткого разговора Д. Каструп показал свои резервы. Я сделал то же самое. В результате первая наиболее существенная с точки зрения политики и безопасности половина договора была согласована. Остальные статьи в последующие дни успешно были согласованы нашим послом в ФРГ В. П. Тереховым.