Похоже, слова Розмари попали в самую точку, и теперь Джерри пытался ударить в ответ побольнее. Однако девушка продолжала улыбаться:
— Ошибаешься. Вона, в сказках-та говорится, что эльфы для того похищают смертных дев, чтобы отведать наши кушанья. Потому что волшебные из сухих листьев готовятся. Не обед, а пустышка! Сколько ни ешь, а всё равно не наешься-та. Правда, Рик?
— Угу, — буркнул Элмерик, изо всех сил стараясь не вслушиваться в перепалку.
Он читал важную книгу по певческим чарам, выданную лично мастером Каллаханом, а болтовня отвлекала.
— Во-о-от! Смотри у меня: будешь дальше обзываться, я и тебе что нибудь из листьев и прошлогодней травы состряпаю-та! И оберег не сделаю — ходи потом, как дурак, без оберега!
— Пф, напугала! — Джеримэйн всё же сбавил тон.
Наверное, он и сам уже жалел, что завёлся, но отступать не любил ещё больше.
— Не напугала, а предупредила! Не зли меня. А то как прокляну!
— Да не сможешь ты… — он с опаской отступил на шаг.
— Ещё как смогу! Такую порчу наведу, что век не отмоешься! Или ещё лучше: сделаю наговор на любовные-та чары. Слова мне поперёк не скажешь, будешь сохнуть день ото дня. Тока я буду непреклонной и разобью тебе сердце. Так что ты со мной не шути!
— Лучше вон рыжему отворот сделай, чтоб забыл свою эльфийку! — буркнул Джеримэйн, на всякий случай складывая пальцы в охранном жесте. — А то смотри, вон какой он кислый сидит. Будто слив неспелых слопал.
— Эй, нельзя ли потише? — зашипел Элмерик. — Хотите орать, идите на кухню оба. Со своими делами я сам разберусь — не маленький.
— Он первый начал! — Розмари показала Джеримэйну язык. — Рик, а что ты читаешь?
— Древнюю бардовскую поэзию.
— Это стихи? — девушка села на кровать и придвинулась ближе, пытаясь заглянуть в пожелтевшие от времени страницы. — Роман…чические?
— Ты что! Это не любовная поэзия, тут ранг повыше. Такие стихи не читают вслух при луне и не поют на праздниках. Они как заклинания. И до завтра мне нужно выучить не менее пяти десятков строф. Или мастер Каллахан устроит мне взбучку.
— Значит, это заклятия, которые нужно петь? — Розмари поправила сбившийся платок. — Но как ты будешь это делать? У тебя ведь флейта…
Элмерик снова вздохнул. Тот же вопрос он задал Каллахану, когда получил книгу. Ответ вогнал его тоску: о флейте придётся забыть до лучших времён. Музыкальные чары сильно уступали певческим.
— У меня есть арфа. Её, конечно, не так удобно носить с собой, как маленькую флейту. Но одних мелодий будет недостаточно, чтобы затворить Врата… Нужны древние песни. Зато потом я смогу сам сочинять заклятия, представляешь?
Розмари, нахмурившись, вглядывалась в пожелтевшие страницы.
— Очень странные стихи, — наконец вымолвила она. — Они эльфийские?
— Да. Мастер Каллахан сам перевёл и записал их. Говорит, пока сойдёт и так. Но древнеэльфийский мне потом тоже придётся выучить.
— Вот это да! Совсем совсем учёным станешь! Будешь прославленным бардом-та, как Вилберри скрипач, если не лучше.
При упоминании своего известного предка Элмерик улыбнулся:
— Бери выше! Я хочу стать не бардом, а филидом. Если доживу, конечно. Ну, и если таланта хватит…
— Смотрите-ка, кто тут у нас в филиды собрался! — Джеримэйн, раскинув руки, плюхнулся на свою кровать. — Мечтать не вредно, дурачок.
— А чем они отличаются от бардов-та? — задумалась Розмари. — По мне, так и те и другие поют песни зачарованные и развлекают гостей на праздниках. Вот только филидов нынче-та не сыщешь, а барды остались. Разве нет? — Розмари смотрела только на Элмерика, но ответил ей Джеримэйн.
— Разница как между деревенской ведьмой, что портит соседский скот, и мастером Шоном. Оба используют дикую магию, но сравнивать их силу просто смешно. Только чтобы стать филидом, жизни может не хватить. Ими даже в древности эльфы да полуэльфы чаще всего бывали, потому что живут дольше нашего. А простому смертному неудобно: вот стал ты такой филидом, да тут же помер от старости.
— Вообще-то всё не так плохо. У филидов есть несколько ступеней посвящения…
— То есть, тебя устроит и низшая?
— Нет, конечно! — Элмерик скрипнул зубами. — Вот чего ты хочешь добиться, а? Чтобы я сдался или что?
— Да прост… — Джеримэйн пожал плечами.
— Вот и заткнись!
— Ладно, не буду мешать великим свершениям. Как получишь ранг, зови отпраздновать. Эля поставлю лучшего, холмогорского.
— Ловлю на слове.
Бард ожидал новых колкостей в ответ, но вместо этого Джеримэйн отвернулся к стене и засопел. Розмари прислушалась к его размеренному дыханию: