Обыкновенно пациент в камере ощущал нечто вроде гигантской горы выше звёзд, по склонам которой приходилось карабкаться, но с каждым шагом, с каждым метром подъёма и гора исчезала под ногами, и шаги превращались во взмахи невидимых крыл, и мир вокруг оборачивался безбрежным морем из мыслеобразов, восторженных чувств и кристально чистых идей, что вспыхивали и исчезали в бесконечном танце трипа. Восхождение было волшебством, доступным каждому. Идеальным стимулятором без вредных последствий. К тому же совершенно легальным.
Восхождение будто раз за разом разбирало твой мозг на отдельные нейроны и тут же собирало вновь, выстраивая новые связи и приводя в порядок старые. Быстрее. Выше. Сильнее. Средний айкью после каждого сеанса в среднем по популяции повышался на три пункта. Уровень счастья в контрольных группах зашкаливал.
Одна проблема. Аппарат был дорог, и пусть его пытались разрабатывать буквально все, от «Аннапурны» по «Янгуан» через весь алфавит, большинство прототипов до сих пор оставались так плохи, что через раз вызывали у пациентов судороги и шквальные приступы эпилепсии. В народе особо лихой славой пользовалась модель «Тойоты» под кодовым именем TCIM-16,которая угробила полторы тысячи человек, прежде чем её запретили к эксплуатации. По сути, полностью безопасной из массовых аппаратов считалась только машинка консорциума из пяти корпораций, прозванная в народе «Белая вдова» за характерный внешний вид.
Их производили мало, ничтожно мало. Семьдесят тысяч штук в год на всю планету. Среди детей поначалу разыгрывали каждый новый сеанс в лотерею, и очередь на плановое посещение медцентра, где стоял такой аппарат, растянулась на годы. Процветал рынок нелегальной стиму-техники с жуткими побочками и сомнительной эффективностью. Если бы всё шло дальше, комунидадес Росинья с гарантией погрузились бы во мрак мезолита в течение следующего поколения, поскольку своевременной вакцинацией от нейропатогенов тут и не пахло, а деньгами — тем более.
Неудивительно, что эта территория с тех пор считалась землёй Корпорации.
Корпорация разработала свой аппарат (не менее легендарную «Шаперон руж»), дешёвый, надёжный, компактный, неприхотливый в эксплуатации, хоть и считавшийся среди знатоков восхождения слишком грубым, после него неудержимо хотелось вдрабадан обдолбаться чем попало, лишь бы не ощущать так остро неустроенность этого мира. Аппарат не проходил никакую сертификацию и, кажется, вообще официально не производился. Но только в коммунидадес Росинья таких стояло триста штук, и хотя сеанс тут стоил столько, что за эти деньги даже в самом злачном притоне Рио можно было сторчаться досмерти, местные амигос дель амигос предпочитали накопить и смиренно дождаться очереди, даже не думая лезть со своей «крышей».
Оно стоило того.
Но вот чего делать не стоило, так это прерывать сеанс.
Хрустальные выси и волшебные красоты с одного удара обрушились, погребая его под собой.
— Омбре, леванта!
Драммер в ответ невразумительно промычал. Его разобрали, но не собрали. Ке диабо ты творишь, омбре сраный, сказано же было, собираемся в шестьсот по местному.
Под веки Драммеру словно толчёного стекла насыпали, разглядеть что-то внятное в полумраке салон-вагона было затруднительно, да и то сказать, ночь на дворе. Как ещё поперёк очереди сюда попадёшь. Плати втридорога, просачивайся между смен, любителей восхождения в комунидадес и опричь тебя полно.
Так, вот стоит с виноватым видом стиму-техник в чёрной шапочке набекрень поверх биосьбюта, даже через изоляционную маску его взгляд выражал вящее неудовольствие. Ну, ми пердои. Потом сочтёмся.
А вот и тот, кто Драммера так неурочно разбудил.
Недовольная рожа «нюхача» с по-обыкновению заткнутыми широкими ноздрями, от которых уходили за спину кислородные проводки. Дело было, разумеется, не в социальной дистанции и вообще не в том, что «нюхач» опасался местной микробиоты. По странному стечению обстоятельств среди агентов Корпорации прошивки вакцин распространялись поперёд свежих штаммов с упреждением в полгода, если не год. Кому расскажи, сочтёт тебя теоретиком заговора.
Заговор, конечно, тут был ни при чём. Помпы Корпорации всегда были заправлены самым топом, рискованным, но они и так каждый день рискуют, пара лишних процентов смертности не в счёт. Был бы Драммер лет на десять старше, тоже ходил бы, как этот «нюхач», повсюду с заткнутыми ноздрями. Потому что реально воняет.