— Кто из перечисленных не имеет отношения к изобретению радио: Попов, Маркони, Ломоносов?
— Ломоносов, — сказал я.
Честно говоря, я и не слыхивал ни о каком Маркони, но Ломоносов жил так давно, что в те времена о радио точно не помышляли.
— Территория какой страны является наибольшей?
— России.
Мы с Серёгой опять накинули в банк триста монет.
— Какие грузовики были выпущены раньше? АМО или ЗИЛ?
— Амо-эф пятнадцать, — твёрдо сказал Петро, словно крупнейший спец по автомобилям. Голубая струна разгладила морщинящееся от напряжения лицо, и Петро снова стал самим собой. Интересно, а я сейчас выгляжу таким же сморщенным?
— Во сколько световых лет оценивается расстояние до ближайшей звезды?
Азарт игры захватил меня целиком. Я чувствовал, что удача, вроде бы отвернувшаяся от меня, снова беспечно раскинула хвост, чтобы мои пальцы мёртво вцепились в него. Глаза сверкали не хуже, чем у ведущей. Сердце стучало отбойным молотком. В голове полыхал костёр. Тепло так полыхал, поддерживая меня в сражении, где чаша весов клонилась к победе. Быть может, это мне казалось, потому что я знал правильный ответ.
— В четыре, — забирая меня из детского сада, папа частенько бродил со мной по улицам и рассказывал о звёздах. Вот я и помнил это расстояние до сих пор. И зажёг зелёную струну.
— За сколько часов земной шар совершает полный оборот вокруг своей оси?
— За двадцать четыре! — нет, ну достаются же людям вопросики!!! Это знает каждый сопляк. Почему же меня спрашивают про всякие космические заморочки?
Золотистый свет струны согревал наши души, как древняя печка греет деревянные домишки во время метельных февральских ночей.
— Какой слой атмосферы находится выше по отношению к земной коре? Тропосфера или стратосфера?
— Стратосфера, сказал Петро и сжался.
Теперь он выглядел марафонцем после финиша. Рот раскрыт, грудь вздымается, засасывая и выплёвывая вёдра воздуха. Измученные глаза не могут оторваться от пяти разноцветных струн. Вернее, уже шести.
Оранжевая струна! Каким волшебным, каким замечательным, каким несказанно прекрасным был её свет. Судьба игры теперь целиком и полностью зависела от меня.
А остальные струны засверкали ещё ярче. Казалось, во всей вселенной не было света сильнее. И танцевали снежинки по апельсиновому полотну, протянувшемуся над золотыми рощами. Только самый верх картины продолжал прятаться во тьме. Пробитые часы и последняя струна. Красная…
— Назови столицу Болгарии?
Йесссссс! Я знал! Я знал столицу! Я мог сказать всего лишь одно короткое слово… Я скажу его, и Красная Струна… Она вспыхнет, подчинившись моей воле!
Картина звала к себе. Я думал, когда загорится свет последней струны, надо просто подскочить к стене. И прыгнуть. А потом почувствовать подошвами упругую землю. И бежать, прорывая густую траву, к чёрным башням. И весь сказочный мир мой!
Я выиграю! Я разгадаю тайну! Я ступлю на самую верхнюю ступень! Я первым напьюсь из озера.
— София! — это сказал не я. Это кто-то выкрикнул из зала, когда мои губы уже разлепились.
— Ответ не засчитан, — сказала Электричка.
— Я знал это! — горячо заспорил я, но моё мнение уже никого не интересовало.
Электричка повернулась к Серёге:
— Какой элемент…
— Пятый! — в гневной горячке закричал я, предугадывая вопрос.
— Вопрос не к тебе, — бросила в мою сторону Электричка. — За тебя ответили из зала. Ты пропустил свою очередь.
— Но сейчас я должен отвечать! — возмущалась моя душа от пяток до макушки.
— Ты хочешь, чтобы я удалила тебя без голосования? — Электричка чуть развернула голову. — Думаю, оставшиеся игроки возражать не станут.
Я замолчал. Я сник от бессилия что-то поменять в этих непонятных правилах. Эх, и угораздило же кого-то проорать ответ, который выводил нас к вершине. К Красной Струне!
— Какой элемент в атмосфере Земли имеет наибольшее процентное содержание? Азот или кислород?
— Дышим-то мы кислородом, — прогудел Серёга, — значит, его и больше.
— Не факт, — сказала Электричка. — Правильный ответ — азот.
Коварная ловушка подстерегла нас всего за один шаг от озера. И на сцене вновь правила бал тьма.
— Осталось выгнать козла. Того, кто подпортил путь к победе. Решайте. Выбирайте. Кто из вас думал, что ему выдадут костыли? Кто уже исчерпал себя, как высохший ручей? Кто опозорил команду? По ком звонит колокол?
Обида постепенно растворилась. И хотя нервная дрожь никуда не делась, я немного успокоился. В этот раунд мне бояться нечего. Я ни разу не прервал цепочку правильных ответов. Оставалось выбрать козла. Серёга в финале меня никак не устраивал. Ведь я собирался выиграть. А такой никогда не забудет поражения. Превращать смену в ежедневные драчки не хотелось. Значит, для финала оставался единственный достойный кандидат — Петро.
Мой палец уставился в запарившегося Серёгу. Два чужих резко показали на меня. Я оцепенел. От такой вопиющей несправедливости мой рот открывался, как у рыбы, выброшенной на берег.
— Почему Камский? — спросила Электричка у Петро.
— Если знал ответ, зачем тормозил? — пожал плечами Петро.
— И возбухал много, — прошлёпал Серёга. — Кстати, не только здесь, а и ваще… па-а жизни.
Ладно-ладно. Гиревичок, значит? Рожу наел, как у кабана, и самый крутой, значит? Так что ли? Ты приди на дискотеку, и я приложу там тебе по полной программе. С Эрикой не потанцевать, так подраться всласть.
— На твоём фоне многие выглядят просто беспомощными, — улыбнулась мне Электричка, но улыбка её была холодна, словно белое безмолвие из рассказов Джека Лондона. — Тем не менее, финал пройдёт без твоего участия. Постарайся не цепляться рогами за провода и не проломи копытами сцену. Гнать козла!
— А-а-а! О-о-о! А-а-а! — донёсся из зала рёв по силе равный торнадо.
Кипя от возмущения, я поплёлся к ступенькам. Господи, как мне не хотелось возвращаться. Ведь каждый теперь мог обличительно ткнуть в меня пальцем за то, что отряд так и не дождался награды. А теперь мне предстояло последнее слово. Ну, я им скажу. Я сейчас так скажу! Пусть меня выгоняют из лагеря, пусть. Но я скажу…
И тут, проходя мимо левой колонки, я заметил Иринушку, поманившую меня пальцем. Пришлось юркнуть за колонку и приземлиться рядом с прежней директрисой. Трудно поверить, но в этом уютном закутке даже горечь поражения не казалась чем-то значимым. Тем не менее, несправедливое изгнание давило не хуже пятитонки.
А на сцене начинался финал.
— В банке двадцать тысяч двести условных единиц. Они достанутся тому отряду, чей представитель уцелеет в грандиозном сражении по олимпийской системе. Ответил — уцелел. Провалился — покидаешь сцену ни с чем. Каждый правильный ответ добавляет в банк пятьсот условных единиц. Так что решайте сами, как долго будет продолжаться ваше сражение.
Я тоскливо посмотрел на место, где только что давал правильные ответы, а потом откинулся назад, прислонив усталую спину к колонке.
— На сколько часов время по Гринвичу отличается от среднеевропейского?
— На один, — сказал Серёга. И угадал. Струны уже не вспыхивали. Но серебряные светлячки над сценой сложились в число «20700».
— Две главные звезды созвездия Близнецов?
— Кастор и Поллукс, — не медля, выкрикнул Петро.
Левый ноль сменился единицей, а семёрка вновь обернулась двойкой.
— Если в полдень встать лицом по направлению полуденной тени, то впереди будет?..
— Север, — твёрдо сказал Серёга, словно был юным следопытом с детсадовского возраста.
Снова на всеобщее обозрение явилась семёрка. В зале восхищённо засвистали.
— Главный в иерархии древнегреческих богов?
— Зевс, — несколько неуверенно сказал Петро, но счастливо рассмеялся, когда сумма банка перевалила за 22 тысячи.
— Место выхода подземных вод на поверхность земли?
— Родник, — ответил Серёга и напрягся.
Вновь состоялось таинственное превращение двойки в семёрку. Зал радостно гудел. А я всматривался под потолок. Как высвечиваются цифры? Никаких лазеров-фазеров в клубе отродясь не водилось. Что за силы вытащила Электричка из укромных закутков своего особнячка, куда нет хода простым людям?