Мистер Мэттьюс, дрожа, встал в полный рост.
— Библия говорит, мы не должны позволить ведьме жить.
Прекрасно. Сумасшедший глухой мужик еще и сумасшедший религиозный фанатик.
— Там еще написано про «возлюби ближнего» и «подставь другую щеку». Может, вам стоит перечитать эти части.
Мистер Мэттьюс вытаращил глаза и густо покраснел.
— Я не потерплю богохульства.
— Слушайте, я люблю Иисуса и все такое, но это не помешает мне снова повалить вас на землю.
— Считаешь себя самой умной, девчонка? Что ты скажешь, когда Альфа-Стая придет за тобой, чтобы вернуть то, что принадлежит мне по праву? Думаешь, сможешь шутить штуки, когда тебя поведут на казнь?
— С чего вы взяли, что она принадлежит вам?
— Наш договор с Хэйганами перевел ее в стаю ее матери. Ее матери здесь нет, значит, она им больше не нужна, а значит, она вернется ко мне.
— Что если у нее есть Партнер?
Я даже не знала, откуда это взялось. Хотя знала: я слышала это в одном из своих безумных видений во сне, но понятия не имею, что заставило меня это произнести. Я просто хваталась за любую соломинку, чтобы защитить Талли.
Мистер Мэттьюс посмотрел в сторону Талли, но Джэйс загородил ее.
— Ты? — сказал он, глядя на моего брата. — Вы хотите, чтобы я поверил, что «мистер-спортсмен» заявил на нее права?
Его губы искривились в еще более противной улыбке.
— Вам меня не одурачить. Я не чую тебя на ней.
Впервые в жизни я увидела, как Джэйс густо покраснел.
— Союз еще не завершен, но я заявил свои права.
— А если Альфа-Стая потребует клятвы?
— Я поклянусь при всех. Талли Мэттьюс — моя Пара.
Он посмотрел на Талли.
— Талли, не лги папе.
— Я признала Джэйса Донована своим Партнером, — сказала она дрожащим голосом, бледная, как снег.
— Ты понимаешь, что я приму это как клятву?
Талли кивнула, а Джэйс сказал:
— Хорошо. Мы пришлем вам приглашение на свадьбу. А теперь уходите.
Мистер Мэттьюс поднял свои рубашку и ботинки и, выходя, обратился ко мне:
— Я оставляю ее с ним, не с тобой.
— Пока она остается, а вы уходите, мне все равно.
— Они порвут тебя на части и рассеют по всем краям света.
— Трудно будет, мир то круглый. — Я прочертила круг в воздухе.
— Смейся, пока можешь, ведьма, — сплюнул он. — Скоро с тобой разберутся.
Он вышел за двери, едва не сбив с ног Чарли, чьи опухшие глаза не сулили мне ничего хорошего.
Глава 18
— Кто это был? — спросил Чарли, наблюдая за тем, как потрепанная машина с разными дверями выезжает на дорогу. Так как я не особо хотела с ним разговаривать, а Талли была слишком занята, уставившись в пол, ему ответил Джэйс:
— Вожак стаи Мэттьюс.
Если Чарли и удивился, то не показал этого.
— Ты в порядке, Тал?
Она кивнула, не поднимая глаз. Слезы не капали, но я знала, это только потому, что она сдерживает их одной силой воли.
— Само собой, без драки он не ушел. — Чарли взглянул на распухающее лицо Джэйса. — У нас есть время на подготовку, или надо прямо сейчас сматывать удочки?
Я застыла. Само собой, было бы неплохо где-нибудь спрятать Талли, пока мы решаем проблемы, но мы ведь не трусы. Что бы ни произошло, мы останемся и будем сражаться.
— Он не вернется, — ответила я.
Чарли смотрел то на Талли, чьи пальцы скоро намертво запутаются в волосах, то на меня.
— И как же вы умудрились отбрехаться?
— Я сказала, что у Талли есть Партнер, и он просто уехал.
Даже до того, как Чарли превратился в зомби, его было сложно застать врасплох. Когда он вытаращил глаза и раскрыл рот, я поняла, что случилось нечто значительное. Будучи эгоисткой, я решила, что его поразили моя быстрота мысли и хитрость.
— Джэйс. Братан. Только не говори, что…
— Я сделал заявление, — сказал он сквозь зубы. Талли всхлипнула.
Какое-то время мы просто стояли. Мне хотелось предложить переместиться в гостиную, где гостит диван, но мне не хватило духа произнести это. Напряжение в комнате можно было резать ножом. Чарли тер глаза, Талли хлопала ресницами и сдерживала слезы, а Джэйс судорожно искал стену, которую можно пробить кулаком.
Наконец, Талли оборвала молчание.
— Простите… — сказала она так тихо, что я едва расслышала.
Джэйс так и не выбрал стену и попытался расколоть собственный череп.
— Даже слушать не хочу.
Я прыгнула к нему еще до того, как Талли успела вдохнуть.
— Не смей так с ней разговаривать, что она тебе сделала?!
— Она? Ничего. — Джэйс наклонился прямо ко мне. — Это ты все испортила. Опять.
— Что я сделала-то?!
— Что сделала? — Внезапно прихожая показалась мне очень маленькой. — В этом и проблема. Ты творишь всякую хрень и даже не понимаешь, что именно делаешь, и никогда не думаешь о последствиях.
— Мне жаль, я… — Я посмотрела на Талли, ожидая поддержки, но она не смогла справиться со своими слезами. — Может мне кто-нибудь сказать, что вообще произошло, чтобы я могла это исправить?!
Джэйс усмехнулся. Жестоко и несправедливо.
— Если он сделал заявление, то пути назад нет. — Жалость в голосе Чарли была почти такой же жестокой, как смех Джэйса.
— Что за заявление? Назад... куда?
— Видите? Она ничего не знает об оборотнях, но продолжает вторгаться в наш мир и все портить.
Ярость вспыхнула во мне, но почти сразу превратилась в чувство вины. Да, я теперь оборотень. И нет, я об этом не просила. Джэйс был прав. Я оказалась чужой и снова и снова ранила всех, кого люблю.
— Джэйс, отведи Талли наверх.
Джэйс оскалил зубы, и собрался огрызнуться на Чарли, но Талли пробормотала что-то вроде «я в порядке» или «все нормально», или «ни за что!»
— Пошли, Тал. — Он хотел коснуться ее плеча, но его рука зависла в сантиметре от нее.
— Тебе не обязательно...
— Мы теперь вместе, — сказал он, зыркнув на меня. — Можно не тратить времени и вести себя соответственно.
Она опустила плечи, сложив руки на животе.
— Пожалуйста, Тал. Я не могу больше здесь оставаться.
Еще один взгляд в мою сторону. Талли кивнула и, проигнорировав меня, ушла вместе с Джэйсом наверх.
— Ты поела? — спросил Чарли, смотря им вслед.
Я слегка покачала головой, сама мысль о еде мне претила.
— Пойдем. Я сделаю тебе тосты.
Я хотела сказать ему, что не хочу тостов и что совсем не хочу, чтобы он жарил их для меня. Я вовсе не хотела говорить с Чарли, но все равно проследовала за ним на кухню, слишком уставшая от Джэйса, чтобы сопротивляться.
— Арахисовое масло и мед, или масло и джем?
— Сухой, — ответила я.
Чарли повел бровью и взял банку с шоколадной пастой.
Его действия привели меня в замешательство. Он себя так вел полгода назад, но сейчас? После всего, что было? После прошлой ночи? Он должен быть таким же озлобленным, как Джейс, а не жарить мне тосты.
— Чарли, ты должен понять, я не знала, насколько важно это «партнерство».
— Конечно, не знала. — Хлеб выскочил из тостера. — И это был единственный вариант, который не подразумевал сражения с целой стаей, к которому, я думаю, мы не готовы. — Он плюхнул шоколадную пасту на тост и протянул мне. — Держи. Тебе нужен белок.
— Чарли, почему ты так добр ко мне? — Знаю, я лезла в улей с гигантскими осами, но мне нужно было знать.
Чарли посмотрел на меня так, будто не понял вопроса.
— Ты одна из моих лучших друзей.
Не плакать. Не плакать. Не плакать.
— Даже... после всего? — Не может все быть так легко. — Чарли, я поцеловала тебя и убежала. Дважды, за последние 12 часов.
— Да, самооценку мне это не повысило, поэтому давай об этом не будем.
— Тогда, почему? — Я глубоко вдохнула. — Я думала, ты будешь злиться.