— Рундук?
— Да, твой армейский рундук, — подтвердила она. — Он стоял на чердаке нашего дома. Однажды я случайно наткнулась на него — там было полно писем, открыток, подарков, словом, все, что ты посылал мне, а они прятали в этот сундук. В тот же день я ушла из дома. И больше туда не возвращалась.
— Это твой дом, — напомнил он.
Она покачала головой:
— Ну и что? Это ничего не значило, да и не значит. — Помолчав, она добавила: — У меня был твой рундучок, он и сейчас, представь себе, у меня.
— Правда? — Он не знал, что и сказать.
Джейми кивнула.
— Он всегда был со мной. Ведь это было единственное, что осталось мне от отца, до той ночи в Триполи.
— Зато теперь у тебя есть я, — сказал он.
— Надолго ли?
— Навсегда, — ответил он. — Не важно, где я и что со мной, сердцем я всегда с тобою.
— Значит, домой ты не вернешься, — заключила она с горечью.
Покачав отрицательно головой, он сказал:
— Не могу, такая уж у меня работа, Джейми. Это единственное, что я умею делать. Я такой, какой есть, тут уж ничего не поделаешь.
Джейми была готова разрыдаться.
— Ну, если ты не собираешься возвращаться с нами в Штаты, куда же ты поедешь?
— На Ближний Восток, — без колебаний ответил он. — Я отдал ему много лет и не могу позволить, чтобы партию разыграли без меня. Кроме того, я, знаешь ли, обнаружил, что уже куда лучше говорю по-арабски, чем по-английски.
— Но неужели ты вернешься в Ливию? — ужаснулась Джейми.
— Нет, конечно! Но ведь есть еще Ливан, Иран, Сирия, да и другие страны с сильными террористическими традициями.
— И ты даже не приедешь на нашу свадьбу?
Он улыбнулся.
— Я буду там, принцесса, душою. — Он перевел взгляд на Николаса. — Присматривай получше за моей дочуркой — я ведь проверю.
— Буду стараться, — пообещал Николас.
— А я-то надеялась, что ты будешь с нами в этот торжественный день и отдашь меня в руки счастливому жениху, — сказала Джейми.
— Да разве у меня поднимется рука — отдать тебя кому-то? — пошутил Линд.
Джейми медленно встала.
— И мы больше никогда не увидимся?
— Посмотрим, — сказал Линд и повернулся к Николасу: — Когда вы улетаете?
— В конце недели, — ответил Николас. — Остановимся ненадолго в Париже, чтобы решить кое-какие дела и кое о чем позаботиться.
— Позаботься о ней.
— Конечно.
Когда Линд, устало откинувшись на подушки, снова забылся сном, они тихо вышли из комнаты.
— Я и не думала, что снова потеряю его так быстро, — призналась Джейми, когда они с Николасом шли по длинному коридору. — Я так хотела, чтобы он был на нашей свадьбе…
Улыбнувшись, Николас обнял ее.
— Мне почему-то кажется, что он будет, — сказал он. — Так или иначе.