Она подъехала к самым воротам тюрьмы. Основное здание высилось вдалеке — оно было гораздо больше, чем она себе представляла, серое, унылое, навевающее тоску. Точно замок Дракулы, мрачно подумала Джейми. Просторный тюремный двор окружало несколько рядов колючей проволоки. Даже сейчас ей не верилось, что отец мог оказаться за тюремными воротами. Кто угодно, только не отец, думала она.
Следуя указаниям охранника, она подъехала к зданию, где, как он заверил, ее проводят в кабинет начальника тюрьмы. Охранник в форме действительно встретил ее у дверей, провел внутрь и велел подождать, а сам исчез. Джейми не без дрожи вспомнила несчастных жертв Дракулы.
Немного погодя он вернулся.
— Начальник ждет вас, — сказал он, — следуйте за мной.
Когда они пересекали тюремный двор, заключенные завыли, заулюлюкали и отпускали им вслед непристойные шуточки.
— Не обращайте внимания, — посоветовал охранник.
— Пытаюсь, — отозвалась Джейми. Но это было нелегко.
Минут через пятнадцать она сидела в кабинете начальника тюрьмы. Но человек, сидевший напротив нее, оказался лишь заместителем. Это был приземистый толстяк лет под шестьдесят, с поросячьим лицом. Костюм на нем чуть не лопался по швам. Выяснилось, что начальника неожиданно вызвали за день до ее приезда. Почему, хотелось бы ей знать. Совпадение? В совпадения она теперь не верила ни минуты.
— Согласно записям, — сказал заместитель начальника, — ваш отец находился здесь с марта 1968 до самой его смерти в мае 1975 года.
— Отчего он умер? — спросила Джейми безо всякого выражения.
Человечек полистал подшитые в папке бумаги.
— Тут, знаете ли, не все документы, у нас несколько лет назад случился большой пожар в архиве, так что многие бумаги сгорели.
Ну разумеется, подумала Джейми. Меня это совсем не удивляет.
— Но что-то у вас есть…
— Конечно же. Вот, — сказал он с деланной улыбкой. — Рак. Рак легких. Диагноз поставлен тюремным врачом в августе семьдесят четвертого.
Джейми искренне удивилась.
— Но он, наверное, проходил курс химиотерапии, да? — поинтересовалась она.
— Наверное, — ответил заместитель начальника. — Правда, я что-то не нахожу записей, но, разумеется, его лечили.
— Разумеется, — холодно повторила Джейми. — А скажите, где он похоронен?
На лице его появилось обескураженное выражение.
— Для захоронения тела всегда выдаются родственникам, — ответил он.
— Я его единственная родственница, — заявила Джейми. — Почему же меня не уведомили?
— Я… ну, не знаю, — нервно отозвался человечек. — Уверен, что с вами пытались связаться…
— Никто и никогда, — проговорила Джейми ровно, но со скрытой злобой. — Так вы говорите, что понятия не имеете, что стало с телом?
— Пожар, — напомнил он, — записей не осталось.
— Что-то я не верю в это. Ни минуты. — Глаза их встретились. — Большую часть своей жизни мой отец провел на службе правительства. Как мне говорили, он был одним из первых агентов, взятых на секретную службу еще в годы второй мировой войны. Он герой французского Сопротивления. И никто не убедит меня в том, что он стал предателем. И я совсем не уверена в том, что он мертв. — Она встала с потемневшими от гнева глазами. — Что же, всего хорошего. — Повернувшись, она вышла, со всего маху хлопнув дверью.
После ее ухода он тут же схватился за телефон и поспешно набрал номер.
— Это Бейкер из Ливенуорта, — понизив голос, доложил он. — У нас тут возникло одно затруднение…
— Вы дочь Джима Линда?
Садясь в машину, она мельком взглянула на подошедшего: высокий, очень худой, в форме охранника, лицо красное, обветренное, седые волосы курчавились.
— Да, это я, — отозвалась она, все в ней еще кипело от гнева и ярости.
— Я знал вашего отца, когда он был здесь, разумеется.
Джейми, рывшаяся в сумочке в поисках ключа, опустила руки и снова взглянула на него.
— Моего отца? — переспросила она. — А вы не ошибаетесь?
— Вы ужасно на него похожи, — усмехнулся мужчина. — И так же ужасно напористы.
Годы тренировки, горестно подумала про себя Джейми.
— А почему это вы так охотно разговариваете со мной? — спросила она подозрительно. — Обычно со мной откровенничать не спешат.
— Думаю, здесь никто вам ничего не расскажет, — сказал он, кивая в сторону конторы тюремного начальства. — Скорее всего им просто запретили, так мне кажется.
— Почему? — холодно поинтересовалась Джейми.
— Он был шпионом, да? Перебежчиком?
— Да, он был агентом, — медленно произнесла Джейми, отчетливо выговаривая каждое слово и безуспешно борясь с новым приступом ярости. — Он не был перебежчиком.
— Сказать по правде, милая леди, я и сам в это не верил, — с таинственной улыбкой признался он, доставая из кармана толстую сигару. Отрезав кончик, он бросил его, достал зажигалку и закурил.
Джейми разглядывала его, прикидывая, можно ли ему верить. Актеров сейчас не угадаешь, даже имея программку, подумала она.
— Но насколько хорошо вы знали моего отца, мистер… — Она запнулась, спохватившись, что не знает его имени.
— Берден. Хэнк Берден. — Он еще пару раз затянулся. — А с ним я познакомился сразу же, как он сюда поступил. Пожалуй, только со мной он и разговаривал время от времени. Джим был нелюдим, все время держался особняком. Но уж когда, бывало, разговорится, то только о вас. О вас он много рассказывал.
— А что он вам говорил?
— Что ему пришлось расстаться с вами, что ему хотелось бы повидать вас, но не здесь. Вас он называл сущим чертенком, — добавил он со смешком. — Еще говорил, что вы классно управляетесь с вашим пони.
— Он вам это рассказывал? — Джейми была удивлена. А вдруг он и впрямь знавал отца.
Берден кивнул.
— Он и про вашу маму тоже рассказывал, только не так часто. Похоже, ему было трудно говорить о ней.
— Так же, как и для меня, — призналась, насупив брови, Джейми.
— Простите, мэм, я не хотел…
— Ладно, все нормально, — кивнула она.
— А знаете, я был рядом, когда он умер, — вдруг заявил Берден.
— Правда? — Это заявление потрясло ее.
Он кивнул.
— Я пытался внушить ему, что от дыма даже горшки покрываются копотью.
Джейми непонимающе посмотрела на него.
— О чем вы? — спросила она.
— О курении. — Теперь сигара была зажата у него в углу рта. — Не расставался с сигаретами — две пачки в день, а то и все три. Я ему говорил, что до добра это не доведет, но он и слушать не хотел. Нервы, наверное, успокаивал.
— Ясно. — Джейми на мгновение задумалась. — Он что, был заядлым курильщиком?
Берден кивнул.
— Говорил, что курит с самого детства, а со старыми привычками ох как трудно расставаться, — припоминал он. — Уж я-то знаю: видите, сам так и не бросил курить.
— Что-то я не помню, чтобы отец курил, — сказала озадаченно Джейми.
— Может, он здесь пристрастился? — предположил Верден. — Это бывает со многими заключенными. Не так уж много у них тут радостей.
Джейми кивая, слушала.
— А как это вышло, что вы оказались рядом, когда он умирал?
Он тихонько хихикнул, явно удивляясь нелепости вопроса.
— Я охранник тюрьмы, мэм. Такая уж у меня работа. Ваш отец сидел здесь, кто-то должен был сторожить его, даже в последнюю минуту. А я тогда дежурил.
— Вот как. — Она помолчала. — Знаете, мне пора ехать, мистер Верден, нужно успеть на самолет. Но могу ли я как-нибудь вам позвонить?
— О, конечно! — Какое-то время он смотрел на нее, потом, догадавшись, что она не знает, как его разыскать, достал шариковую ручку и блокнотик и на самом верху странички нацарапал своей адрес и номер телефона. Вырвал страничку и протянул Джейми. — Я всегда здесь, кроме вторника и среды. Это мои выходные. Жена вечно недовольна, что я работаю по воскресеньям, — она бы хотела вместе со мной ходить в церковь, но, знаете, тут уж как получится.
Джейми, улыбаясь, кивнула.
— Спасибо вам, мистер Верден, — поблагодарила она. — Вы мне здорово помогли.