Иван подивился буйству природы. Всякий раз, подымая глаза вверх, он поражался неповторимости небесных картинок. Сегодня у него был повод восхищаться и радоваться: в отсутствии перекупщиков-чужаков, очевидно, испугавшихся заезжать в Озёрки из-за плохой дороги, скупать картошку подрядился зять директора совхоза, и вчера вечером Иван с ним договорился. Пятимесячные труды, наконец-то, оборачивались кругленькой суммой таких нужных семье денег.
Картошка - самый дешёвый деревенский продукт - требовала самых больших затрат времени. Неделю Иван, Дарья и дети потратили на прополку двух своих огородов, почти столько же - на окучивание, не говоря уже о посадке, сравнительно быстрой трудовой операции. Дождливый май и сухой июнь сначала дали много сорняков, потом - недостатком влаги - снизили урожай и, соответственно, значительно обесценили труд. Дважды молодую картошку по несколько десятков кустов подкапывали лихие люди из местных пьяниц, или "бомжей", как называли в деревне семьи, подобные соседской Колькиной, которые садили мало или вовсе ничего не садили, надеясь на Господа Бога, на авось и на тёмную ночку.
Выкапывал Иван свой урожай и вовсе дней двадцать, то прерываясь на другие домашние дела, то вынужденно бездельничая по причине дождя, отправлявшего его в ненужный отгул.
Здорово выручало Ивана орудие труда, найденное весной в старом сарае.
50
Это были вилы с прямыми зубьями, для копки картошки вещь просто незаменимая, потому как легко выворачивала землю и почти не накалывала клубни. Чудо-вилы, у которых даже черенок сохранился крепким, несмотря на многолетнее лежание в земле, у прежних хозяев, очевидно, стояли в углу, да упали, и время засыпало их мусором, перегноем, соломой. Новый хозяин сразу оценил инструмент по достоинству и берёг как ценную вещь.
... Стук калитки отвлёк Ивана от мыслей и расчётов. После удачных и неудачных попыток в течение месяца Юра всё же приучил себя вставать пораньше, и теперь он, сделав пробежку по дороге и размявшись в школьном спортивном городке, вернулся во двор и стал помогать отцу выносить мешки с картошкой к воротам.
- После школы уберёшь мусор, - кивнул Иван на место у сарая, куда в последние недели выносили с огорода для просушки и пересортировки всё, что выкапывалось на грядках.
- А где он, пап?
- Кто?
- Мусор. Да ты, наверное, не знаешь. Мусорами сейчас называют милиционеров.
- Ты как твой младший брат. Где набрался?
- Вадик Пешкин хвастался, что его дядька - ответственный за наше село перед блатными. Ну, там спор если какой возникнет - уладит. Или ещё что...
- Здорово! - удивился Иван. - Мне что ли обратиться?.. Всё правильно: государства в стране нет, оно ушло в кабинеты, вот воры и подобрали брошенную на дорогу власть. Кто палку взял - тот и капрал. А дорогу в город некому отремонтировать, автобусники возмущаются: на Ладоге в сорок первом была лучше...
Виталий заехал, как и обещал, ровно в восемь. Мешки бросали на весы, потом картофель высыпали прямо в кузов. Дед Степан, который на завтрак всегда выкуривал сигарету, увидев у соседского двора машину, пришёл помогать - контролировать взвешивание. Он без конца задавал Виталию вопросы относительно торговли, но тот торопился и отвечал скупо, записывая каждый вес на бумажку. Когда он расчёлся с Иваном и уехал,
51
старик, дабы сделать приятное соседу, спросил, сколько тот выручил, и объявил:
- Теперь ты хозяин. Ежли своим трудом от земли семью кормишь - крестьянин. Настоящий. Говорят, кто не ленив пахать, тому нужды не знать. Вот ты и заработал огородом...
По-хозяйски степенно вошёл Иван в дом, где семья уже поела и одевалась в школу, и положил на стол деньги:
- Вот вам, детвора, на пятьсот баксов.
Даша посмотрела на мужа как-то странно и не ответила улыбкой на улыбку. Сыновья молча обулись и ушли.
- Вань, ты садись завтракать... Там, в Москве, что-то непонятное творится. Видать, какую-то игру опять затеяли... Может, ненадолго...
- Что? - Иван уже привычно считал с лица жены: произошло нечто серьёзное.
- По радио сказали, что курс доллара вырос до тридцати рублей.
- Да ну! Не поняла, видать.
- Я уже третьи новости прослушала... Обменные пункты закрыты, народ в городах скупает крупу, соль, спички...
- Иван так и осел на стул, стоявший рядом. Жена взглянула на его в миг обмякшее и потемневшее лицо, задёргавшееся в нервном тике веко правого глаза и посчитала нужным подойти и обнять мужа.
- Не бери в голову. Долго такая дурость продолжаться не может. Не совсем же они идиоты. Наверняка, опустится опять. Ну, пусть не до шести, хотя бы до десяти. Долларов триста, может, четыреста, выручим. Да и зарплаты нам, думаю, вернут, раз пригрозили забастовкой. Всё-таки у губернатора перевыборы. Вот и хватит тебе на машину...
- На его выборы ваши деньги и уйдут... Эх, говорили, что курс рубля завышен. На какую-то недельку не успел... Мало им уже по пять миллионов людей надувать через "пирамиды". Теперь всю огромную страну обманули... Да-а, кабы знал да кабы ведал...
52
- Цены, передавали, сильно подскочат. Стыдно: так зависим от этого доллара...
- Иди. Опоздаешь.
- Ты меньше переживай и садись есть. Здоровье дороже. Не обязательно ж нам на машину доллары приобретать. Возможно, теперь технику будут продавать за рубли... Хотя в нашей стране за рубли только, наверное, место на кладбище можно купить...
Иван перешёл за обеденный стол. Пачка денег попалась ему на глаза, он оттолкнул её.
- Было пятьсот, теперь сто. Зарплаты твои задержанные тоже в пять раз подешевели. Теперь вам, конечно, их выдадут. Двадцать процентов от того, что было.
Дарья вздохнула и, тихо собравшись, ушла на работу, а Иван, поругав в мыслях власть, за чаем начал раздумывать о том, что делать с рублями, чтобы уменьшить потери от их обесценивания. Набрать продуктов уже не успеешь: торговцы не дураки, вмиг цены взвинтят. Купить ещё одну корову?.. Так сена на зиму не хватит. Едва накосил. Лето было засушливым, одна травинка от другой на расстоянии метра росла. Даже дед Степан, всегда косивший вручную, в этом году, как и Иван, нанимал трактор.
Кто-то посигналил у калитки, невнятно тявкнула собака, будто и её лай ослабел вместе с курсом рубля, и тут же на веранде уверенно застучали тяжёлые ботинки.
- Алё! Есть кто дома?
- Заходи, Миша.
- Здорово, Иван! Кофе не предлагай: я уже завтракал, - пошутил он и спросил другим тоном. - Слышал, как нас кинули?
Иван кивнул.
- А твердили, что у государства нет денег. На...ли весь народ - вот им и деньги. На "реформы". Я это к тому говорю, чтоб ты потом не упрекал, что был не в курсе. Хочу занять денег, триста рублей, хотя понятно: с ценами сейчас будет дурдом. Могу отдать в долларовом эквиваленте, но постепенно.
53
Моя, знаешь же, диабетчица. Сестра утром звонит ей из города: так мол и так, набирай лекарств, потом никаких денег не хватит. Я дома всё до копейки собрал, дай, думаю, добрых людей поищу... Ты только ничего не объясняй. Да или нет. Что я, не понимаю: у тебя своих проблем выше головы...
- Возьми, - Иван протянул односельчанину три сотенные бумажки.
- Хорошо подумал?
- Хоть какая-то польза будет с моей картошки...
- Ну, спасибо. Как возвращать? Я в ноябре буду скотину сдавать.
- Отдашь рублями.
- Спасибо, Иван... Я занимать не люблю, но когда жена или дети болеют - это хуже всего... Даже реформ.
- Не объясняйся.
- Да просто накипело уже с такой жизнью. Вроде бы всё есть: техника, знакомства, голова на плечах, а развернуться не могу. За что ни возьмёшься - всё равно остаёшься в прогаре. Кому чай да кофей, а нам - чад да копоть. Пашешь, пашешь, а богаче наших деревенских бомжей не становишься.
- Не все ж в деревне бедные... - возразил Иван.
- А чем богаты? Думаешь, честным трудом?.. Это ты такой, наверное, один у нас. Кто совхозом пользуется, кто втихушку коноплю выращивает. Сейчас люди не хотят, как в старые времена, наживать добро поколениями. Хотят за год-два разбогатеть. Но честным трудом так только в сказках бывает. А в жизни если кто-то быстро и много получает, значит, кто-то другой быстро и много теряет... Я тоже не безгрешен, - прибавил Миша, сделав паузу. - Да, ладно, хватит плакаться. Значит, до ноября? Где-то до двадцатых чисел.