Валис оказался самым щуплым из троицы. И, стоило ему услышать приказ, как он тут же устремился его выполнять. В то время я, упершись руками в соседние прутья, приготовилась к диверсии. Мужчина приблизился к двери, мимолетно мазнув по мне взглядом, и склонился, чтобы отворить клеть.
«Ну, Двуликий, не подкачай», — взмолилась я и со всей силы ударила ногами по двери.
Надо сказать, эффект был потрясающим. Если бы эту историю я после рассказывала такому же первородному, как и я, то он оценил бы, чего мне стоило одновременно сломать человеку нос и навести через прикосновение с дверью клети на него исцеляющие и сонные чары. По факту же Валис, получив металлической дверью в нос, рухнул точно мешок с картошкой и распластался на земле с широко раскинутыми руками. Треск ломаемой кости и звон металла, на мой взгляд, еще не успели стихнуть, как я оказалась снаружи.
Стоило моим ступням соприкоснуться с поверхностью земли, я точно обратилась внутрь себя. Помните, я говорила, что после смерти моих собратьев я все время чувствовала: сила внутри меня изменилась? Вырос ее объем и резерв. Я чувствовала это, но никогда прежде не решалась это проверить. Слишком пугали меня последствия соприкосновения с ней. И вот я тут. Ну что ж, просто стоит списать это на то, что я старая идиотка. Ибо быть придурком все же не так ответственно, как героем. Потому я та самая дурочка Соль, которая, прожив не одно столетие, все еще верит в чудеса, мечтает и надеется, что, быть может, у того мальчика, что приняли в эту ночь ее руки, все будет иначе…
Чуть прикрыв веки, я точно потянулась внутрь себя, к той силе, что столь долго дремала внутри. Я видела, как оборотень начал менять свой облик, устремляясь ко мне. Как чуть с опозданием ринулся в мою сторону и его спутник. Как поднялись рослые фигуры у костров, привлеченные незапланированным шумом. Но все это происходило где-то там, вдалеке. Как сквозь толщу воды, они двигались медленно и нелепо, в то время как сила устремилась ко мне: точно ласковый и так давно покинутый хозяином зверь, она тосковала по вниманию, ей хотелось быть признанной. Эта сила жизни, невероятная, мощная, неустрашимая, текла по моим венам, наполняя сиянием каждую клеточку моего тела. И я принимала ее. Мы правда были рады друг другу в этот момент, точно любимые, что давно не знали объятий друг друга. Она ластилась ко мне, нежно касаясь сердца, а я вдруг почувствовала себя цельной. Впервые за три долгих столетия я ощутила себя точно ребенок в темном лесу, которого наконец-то нашли… Что это было, думать было некогда, потому, не обращая внимания на слезы, что теперь текли из моих наполненных нежным сиянием глаз, я отпустила эту силу, стоило оборотню сделать всего несколько шагов ко мне. Тончайшие нежно-голубые змейки в ту же секунду устремились во все стороны, расползаясь по земле точно корни дерева. За доли секунды они покрыли собой весь лагерь, клети, животных, людей. И в тот же миг паутина под моими ногами погасла, а я оказалась в центре поляны, где царил такой храп, что впору было заткнуть себе чем-нибудь уши. Вопреки моим страхам, сила вернулась ко мне и, точно поняв, что в ней нет пока больше нужды, успокоилась и задремала, напоследок еще раз окатив меня волной нежности. К моей радости, у меня не возникло маниакального желания торчать в этом лагере до утра и исцелять все хвори подряд. Пока, во всяком случае, ничего такого не наблюдалось. Напротив, я чувствовала только легкую досаду, что все закончилось так быстро.
— Кто же вы? — раздался женский голос молодой матери из-за моей спины.
— Я? Крутой старый перец, полагаю, — фыркнула я, повернувшись к ней лицом. — Стоит поспешить, — сказала я, убедившись, что пассажиры моей клети так же довольно посапывают. К слову сказать, спали все, кроме нас троих. — Эти проснутся совсем скоро, — кивнула я в сторону рабов, — но нас к тому моменту здесь быть уже не должно. Идем, — зашагала я в сторону костров.
— Но как? — раздалось позади меня вместе с осторожными шагами.
— На эртах, конечно, как еще, — посмотрела я в сторону, где спали огромные хищные быстроногие ящеры, на которых путешествовали работорговцы и охрана каравана. Не чета тем жирным гусеницам, что тащили клети с рабами. Мощные мускулистые тела ящеров покрывала лоснящаяся черная чешуя, которая надежно закрывала их как от палящих солнечных лучей, так и от страшных морозных ночей Элио. А уж как эти твари бегали по пескам — просто нечто. Правда, могли сожрать седока, если тот был недостаточно умелым.
— Ваша обувь, — поспешила за мной женщина, напоминая о том, что я, казалось, и вовсе позабыла в свете последних событий.