Я не ждала, что оно разлетится – в конце концов это был стеклопакет. Но я полагала, что оно треснет или, может, слегка прогнется. Чего я определенно не ожидала, так это того, что табурет отскочит от стекла, словно от батута. Сила отдачи сбила меня с ног. Воздух на уровне пола был немного прозрачнее, чем в остальном пространстве туманной, заполненной дымом комнаты, однако я не стала задерживаться там. Я подняла упавший табурет и снова швырнула его. И еще раз. И еще. Стекло осталось невредимым, но на четвертом броске табурет разлетелся на куски.
После унижающей достоинство процедуры с пальто стоит ли удивляться, что Фред бешено сопротивлялся, когда я подхватила его и понесла к окну. Он был домашним котом. Пользовался домашним лотком и не подозревал об опасностях, подстерегающих во внешнем мире. Разве что настоящая опасность для его жизни находилась теперь внутри квартиры. Я повернула кота мордой к себе и минуту смотрела в его перепуганные зеленые глаза. Если бы это был фильм «Лесси», я бы велела ему пойти и привести помощь. Я бы дала указание найти человека с действительно длинной лестницей, чтобы он пришел и спас меня. Можно сказать, что в этот самый момент я была в такой же беде, как Тимми из этого фильма, когда он упал в заброшенную шахту. Но здесь была реальная жизнь, и максимум, на что я могла надеяться, чтобы только один из нас остался, как в ловушке, в заполненной дымом квартире. Я поцеловала кота в макушку, затем подняла извивающееся тельце к маленькому оконному отверстию. Мгновение он балансировал на узком подоконнике, оглядываясь на меня так, будто сомневался в моем здравомыслии. Я его не виню. Внезапно расстояние для прыжка показалось очень большим. Как раз когда я уже почти передумала, я почувствовала, как собрались и напряглись мышцы Фреда, а затем он исчез, полетев сквозь ночь. Я вглядывалась в поверхность крыши внизу, уверенная, что вижу серое покалеченное и изогнутое тельце, но Фреда уже и след простыл.
Дым сгущался с каждой секундой, и хотя я запихивала в щель под дверью все, что попадалось под руку, я понимала, что выгадываю всего лишь несколько дополнительных минут воздуха. Я с тоской подумала о мобильном телефоне, который заряжался на рабочем столе в гостиной. Изменилась бы ситуация, если бы я позвонила в службу спасения и сообщила, что оказалась здесь в ловушке? Вероятно, чуть более толковый план, чем надежда на то, что кого-нибудь приведет кот. Я подавила непривычный вскрик, прозвучавший слишком уж истерично для смеха.
Я увидела, как по боковой улице проехал автомобиль. Я увидела, как он замедлил движение, почти пополз, приблизившись к горящему зданию. Я схватила расшитый бисером шарф, который надевала этим вечером, и свесила его за окно, как Рапунцель свои волосы. Блестки замерцали в свете уличного фонаря, как миниатюрные звездочки. Наверняка кто-нибудь это увидит. Машина остановилась на Т‐образном перекрестке, затем уехала. В отчаянии я стукнулась лбом в стекло, так сильно, что стало по-настоящему больно. Никакой надежды. Нужно чудо, чтобы кто-нибудь нашел меня раньше, чем это сделает огонь.
Затем чудо произошло.
Через приподнятую фрамугу я услышала низкий рев мотора, когда тот же автомобиль на скорости вернулся по главной дороге и, визжа тормозами на повороте, с шумом ворвался на боковую улицу. Водитель остановился прямо посреди дороги и выскочил из машины. На вид мужчина был моего возраста или на год-два постарше. Только одним словом можно было описать выражение его лица, когда он поднял взгляд к моему окну и увидел меня. Ужас.
– Помогите мне! – закричала я, от облегчения, чувствовать которое было слишком преждевременно, мой голос сорвался на рыдание.
Мгновение я думала, что мужчина меня не услышал, потому что он не шевельнулся, ничего не сказал, просто стоял, таращась на окно. Наконец, подобно танцору танго, он мотнул головой в обе стороны, глядя в конец этой улицы и на главную дорогу. Пробежал два шага в ее сторону, затем остановился и крикнул мне:
– Ждите там!
«Как будто у меня есть выбор», – подумала я, но все равно, как дура, кивнула.
– Пожалуйста, поторопитесь. По-моему, огонь уже близко! – крикнула я в проем фрамуги.