В доме на полу сидели семь бородачей, семь «воинов Аллаха», которых Ермоленко до этого видел только издалека, пленными. Сейчас же перед ним сидели, ухмыляясь, вооруженные до зубов боевики, попивали зеленый чай и неспешно о чем-то говорили. Старшего ефрейтор вычислил быстро. Он по возрасту был старше, держался несколько свысока. Он и заговорил с Ермоленко.
- Ну что, свинопас, не ожидал?
- Почему свинопас?
- Потому что русские свиньи едят поганую свинину, потому что в хозротах служат свинопасы.
Ефрейтор молчал, опустив голову.
- Кофе хочешь? По-турецки... - вроде как смягчился старший.
- Хочу, - Саша позволил себе поверить, что его привезли все-таки для совершения обмена, вот даже и кофе предлагают.
Один из боевиков пододвинул в его сторону ногой дымящуюся турку и эмалированную кружку.
- Сам наливай.
Руки ефрейтору стянули тем же скотчем еще в машине, но не за спиной. Тем не менее он сумел налить себе кофе и сделал несколько глотков.
- Ты, наверное, умный?
- Был бы умный, не сидел бы здесь с вами.
- Да нет, ты умный, - он иронично растянул последнее слово, - но ты жадный, и твоя жадность больше, чем твои мозги.
Боевики снова засмеялись.
Старший что-то сказал на чеченском самому молодому, тот взял СВД и, небрежно пнув ефрейтора ногой, чтоб не занимал проход, вышел из дома.
- Ты прав, - продолжал старший, - умные в институтах учатся, а не портянки в армии стирают.
- Я думал, мы обмен будем делать, - попытался восстановить статус-кво ефрейтор, - я же принес все, как заказывали.
- Заказывают в ресторане, а мы приказываем, понял? - Для усиления понимания ближний к Саше боевик приложил ему подошвой в челюсть, но не сильно. - А обмен мы будем делать. С твоим прапором. Поменяем тебя на несколько гранатометов и патроны.
- Но на нашем складе нет гранатометов!
- Зато на соседнем есть. Не переживай, прапору уже не в первый раз, вот только последнее время честным стал. Не хочет друзьям помогать. Старым друзьям!
- Там особисты лавочку закрыли, - сам себе сказал Ермоленко.
- Ничего, хорошие магазины круглосуточно работают. Если прапор не принесет, мы ему твою голову отправим, а в рот тебе вставим письмо для начальников о том, какие вы с прапором крысы. Видишь, какой у нас хороший план.
- Хороший, - голос ефрейтора надломился и поплыл.
- А пока мы тебя даже обижать не будем, потому что ты не воин, ты - крыса. И если все для тебя хорошо кончится, ты будешь нам приносить со склада то, что мы тебе скажем. Понял?
- Понял...
- Вот и хорошо, а то твои товарищи захотят твоей головой в футбол играть. Али, привяжи его.
Ефрейтора привязали к стулу, больше с ним никто не разговаривал, боевики достали нарды, а говорить продолжали на чеченском. В голове Александра Ермоленко прокручивались возможные сценарии развития событий. Разумеется, очень хотелось, чтобы прапорщик выполнил требования чехов, а там уже... Страх не позволял думать, что может быть дальше. Приблизительно через час в дом втолкнули сержанта с соседнего склада. С ним уже никто не разговаривал, и ефрейтор понял, что ситуация накаляется. Боевики явно теряли терпение. Во всяком случае, лежащему на полу сержанту крепко досталось под дыхло. Пару раз его пнули, словно до этого он успел чем-то им насолить. А может, и успел...
Время медленно тянулось к вечеру. Саша закрыл глаза, то ли нервы перегрелись, то ли страх перевалил ощущаемую норму. Сон навалился, как неподъемный груз, и наполнил темноту в голове вспышками короткометражных сюжетов. Вот мать ругает Саню, корит его на чем свет стоит: променял образование, променял свое будущее на друзей-собутыльников, и даже Варя-красавица его остановить не может, отец-то в твои годы на заводе вламывал... И знает Саня, что права она, но злость в нем еще больше закипает. Что она понимает в этой жизни?! Что она знает о настоящих друзьях? А вышло, что знала больше. Потому как один купил себе военный билет, другой сумел закосить под жутко больного, а третий за мелкое воровство предпочел отлежаться на нарах, чем на солдатском матрасе. Следующая вспышка сопровождалась взрывами и летящими во все стороны осколками. Позже Александр Ермоленко готов был голову дать на отсечение тем же чехам, что он видел все происходящее не во сне, а реально: видел, как одна за другой, точно в замедленном кино, влетают в окно гранаты и по комнате разлетаются ошметки человеческих тел и одежды, как дюжина кусков горячего металла врезается в его грудь и живот. Он даже посмотреть на них успел, прежде чем умер...