- Нет, оставим омут для «светлого луча в темном царстве», а мы лучше поедем ко мне.
Нутро Кошкина содрогнулось. У шкалы Рихтера явно не хватило бы баллов. Сергей Павлович прекрасно помнил трехкомнатную квартиру Варламовых в послевоенном сталинском доме, где потолки - это космос, а комнаты - залы, где не стыдно проводить совещания Большой Тройки.
- А родители? - неуверенно возразил он.
- На даче. Кто ж в такую жару дома сидит. У них руки к земле растут. Копаются на участке, домой приезжают только по вторникам, пополнить запасы продовольствия, посмотреть программу «Время» и отлежаться в ванне. Ну, идем?
Кошкин хотел было сказать, что сегодня «приехал» попрощаться до лучших времен. Что проект «машина времени» закрывается, потому что становится опасным. Хотел, но не смог.
В автобусе он ностальгически наблюдал, как Лена опустила в кассу два медных пятака и открутила билеты. На остановке долго стоял у киоска «Союзпечать», с интересом рассматривая газеты «Правда», «Советская Россия», «Известия» и журнал «Коммунист». А вокруг - по улице, предупредительно обтекая его, шли люди, и у них были совсем другие лица, нежели у тех, что окажутся на этом же месте двадцать лет спустя. Он с нескрываемой нежностью посмотрел на Лену. В задумчивом оцепенении даже не заметил, как на него налетела цыганка. Хотела было открыть рот, но, заглянув в его глаза, отследив траекторию его взгляда, хитро улыбнулась и растворилась в людском потоке.
- Тебе купить свежие газеты? - спросила Лена.
- Свежие? - усмехнулся Сергей Павлович.
- Ах да... - смутилась Лена.
Еще больше затосковал Кошкин, когда они вошли в просторный подъезд, стены которого не были сплошь испещрены похабными граффити, не ощетинились железными дверями, а на первом этаже, как полагается, ровными рядами висели почтовые ящики.
- Надо было ирис «кис-кис» купить, - сказал он.
- Зачем?
- Как в детстве...
- А мне больше нравится ирис «прима» и «барбарис».
- Мне тоже, но они, насколько я помню, не каждый день на прилавке залеживались.
- Ты так говоришь, как будто в будущем это страшный дефицит.
- Нет, напротив, там вообще все есть. Все можно купить, были бы деньги. Но там нет главного...
- Чего?
- Времени. Нет времени остановиться, оглянуться, подумать, нет времени по-настоящему любить, нет времени вчитываться в книги, нет времени съездить на кладбище, чтобы помянуть родных, нет времени отстоять службу в церкви, нет времени полистать семейный альбом с фотографиями, нет времени написать письмо, нет времени быть беспричинно счастливым, когда выходишь утром из дома и радуешься свежему ветру, дыханию зелени или скрипу снега под ногами, восходящему солнцу и этому неторопливому божественному движению природы...
- Но почему нет времени?
- Потому что если есть время - нет денег, и наоборот. Опять же, если нет денег, то вынужденная созерцательность приведет к прилавку магазина, а не к философскому настроению и упоению природой. Тут сработает еще один парадокс: денег нет, а бутылка всегда найдется.
- А у меня бутылки нет, даже шампанского. Очереди после двух...
- Ну и хорошо, что нет, у нас - хоть залейся. И заливаются. И я... Тоже.
- Тебе не страшно там жить?
- Человек ко всему привыкает. Ко всему, кроме одиночества, если только не выбрал его сознательно.
- А какой буду я в это время? - и тут же остановила: - Нет! Не рассказывай! Ничего не хочу об этом знать! - в глазах ее полыхнул игривый огонек, словно она только что решилась на какую-то авантюру. Полыхнул и исчез в зеленой глубине, но глаза сияли уже по-иному
- Я все же скажу. - Кошкин мечтательно улыбнулся. - Ты будешь такая же красивая.
Неожиданно Лена сказала:
- Я найду Сергея Кошкина. Обязательно. Пусть и на капустном поле.
- Глупо, но теперь мне кажется, что ты найдешь меня лишь потому, что я тебя к этому подтолкнул. Замкнутый круг получился, кольцо времени.
- Ты не пробовал заглянуть в будущее, которого ты не знаешь?
- Нет, честно говоря, боюсь. Что-то подсказывает мне, что это невозможно. Технически - да, но с нравственной точки зрения известное будущее теряет смысл. Полагаю, исследователь, который решится на такой шаг, будет рисковать значительно больше, чем те, кто пытается в экспериментальных условиях воссоздать «черную дыру». Иногда я думаю, Бог в наказание может вообще исключить меня из книги судеб. Пшик - и не было никогда Сергея Кошкина!
- А ведь мне ты это будущее вскользь, но показал!
- И теперь страшусь содеянного...
Лена посмотрела на растрепанного и растерянного инженера с испугом и сочувствием.
- Ты верующий?
- Знаешь, чем больше пытаешься разгадать мироздание, тем больше ощущаешь Его присутствие, Его замысел, Его гениальность. Поэтому могу сказать честно и уверенно - я верующий. Правда, в храме бываю редко. Уж когда совсем душа мохом покрывается, смердеть начинает, иду в храм. Таких, как я, маловерами называют, невоцерковленными. И поделом...