- Как не было? Стоят же пирамиды...
- Да стоят-то стоят! Вопрос в другом: кто их ставил?! Он и у историков, и у археологов этот вопрос свербит: откуда у древних современные технологии? Поэтому-то за главную рабочую гипотезу я принял следующее: древние цивилизации надо искать не в прошлом, а в будущем. Образно говоря, наши историки идут по трассе с односторонним движением и не догадываются, что можно нарушить правила и развернуться на сто восемьдесят градусов.
- Интересно.
- Каково нынче население планеты? Шесть миллиардов. А через сто лет? Проблема перенаселения, нехватки ресурсов. Техногенные цивилизации решают такие проблемы, кроме всего прочего, способом расширения ойкумены. И если невозможно расширить ее экстенсивно, то копайте вглубь. Там, в прошлом, решение массы проблем! Навалом чистой воды, воздуха, а главное - территории и экологически чистых продуктов. Заселяйся, если можешь туда попасть! Десять тысяч лет назад, двадцать, сорок! Неандертальцы сами от страха вымрут. А хочешь - селись в парк юрского периода. Ящеров можно, как бесперспективную ветвь, в целях спасения человечества зачистить. Вот вам и древние сверхразвитые цивилизации. Вот вам и сбитые влет птеродактили! И кто знает, может, линии времени таким образом закольцованы. Мы считаем, там начало, а там и закат. Ищешь вчерашний день? Проверь в завтрашнем.
- Ух ты, - в глазах генерального конструктора полыхнуло вечное пламя неутомимого искателя. - Жаль, стар я уже. Всю жизнь ковал наперегонки с кем-нибудь оружие, а вот теперь так захотелось покопаться в твоих загадках.
- Мы считаем, что прошлое влияет на настоящее и будущее, и это верно. Тут нам и причинно-следственные связи, и теория относительности подпоют. Но почему не принять хотя бы за недоказанную теорему, что и будущее влияет на прошлое? Это же так элементарно.
Кошкин и Марченко одновременно печально вздохнули.
- Лучше говорить о топологии, вам же волноваться нельзя, - вспомнил Кошкин.
- Да уж, давай про машину времени!
- Я, конечно, не против такого названия, хотя принципиально оно неверно. Так можно любой конденсатор, где есть электромагнитное поле, назвать машиной времени. Время, как говорил, по-моему, Аристотель, мера изменения вещей. А я бы добавил, что, в первую голову, это мера изменения людей. Бог ждет от нас не строительства материи, а строительства духа! В этой мысли я еще больше укрепился после беседы с Авелем. Был ли этот разговор только в моем сознании или - какой-нибудь запредельной реальности...
В этот момент дверь палаты широко и довольно шумно раскрылась. На пороге сияла улыбками деловая чета Рузских-Варламовых. У каждого в руках было по огромному букету красных роз, словно они пришли к двум счастливым роженицам, а за их спинами маячил суровый Грум с двумя пакетами деликатесов (как чуть позже выяснилось). После традиционных расспросов о состоянии здоровья, обязательного уточнения деталей недавних событий (при этом Паткевич предпочел сосредоточенно смотреть в окно, а Елена Андреевна сыпать ругательными прилагательными в его сторону) разговор перешел в серьезное русло.
- Слушай, Сергей Павлович, откуда ты взял, что мне надо пройти обследование?
- Трансцендентные знания, - улыбнулся Кошкин.
- Ну не юли. Ты что - экстрасенс? Мы вот прорвались сюда на взятках и напоре, потому как завтра в Германию летим. Там, говорят, лейкоз в ранних стадиях хорошо лечат. Пересадка костного мозга, стволовые клетки и все такое... Клиника солидная, где Раиса Горбачева... Умерла. Колись, давай, откуда данные? Я ж у врачей лет десять не был.
- Правда, оттуда, - показал глазами на потолок Сергей Павлович.
На минуту в палате повисла тревожная тишина. Потом Владимир Юрьевич собрался с мыслями.
- Ты на машине проверял?
- Да нет... Вроде... Но врать не буду, она здесь тоже какую-то роль сыграла. Помяли мы, наверное, своими неаккуратными руками ленту времени.