Отложив в сторону готовый корж, она потянулась к печке, где булькал тяжелый чугунок со сладким варевом. Медленно перемешивая его содержимое, Глория вздохнула, радуясь этой небольшой передышке. Она так глубоко задумалась, что не сразу услышала стук в дверь. Едва не подскочив от неожиданности, она обернулась и увидела своего управляющего – он робко переминался на пороге, сжимая в руках шляпу.
– Входите, Смайли, – пригласила Глория. – А я тут, видите, пеку эти проклятые пироги.
Смайли перешагнул порог и остановился. Окинув взглядом кухню, старик удивленно покачал головой.
– Хм, а я и не знал, что вы умеете печь пироги, мисс Глория.
– Я и сама не знала, – ответила она, представив себя на месте Смайли и оглядывая следы своей деятельности – засыпанные мукой полки и столы, опрокинутые банки с компотом и раскиданные повсюду мешочки с сахаром. – Так чем я могу вам помочь?
Смайли почесал в затылке, покраснел и смущённо опустил глаза.
– Извиняйте меня, мэм, но у вас… весь нос в муке.
У Глории от смущения вспыхнули щеки. Она яростно потерла лицо руками, испачканными в тесте, но по выражению лица Смайли поняла, что стало еще хуже.
– Да черт с ним, Смайли! – в сердцах буркнула она. – Лучше скажите, что вы хотели.
– Мы тут с ребятами собрались съездить согнать скот, пока стоит хорошая погода. Хэнк говорил, он видел наших коров недалеко от… фермы Торнов.
Глория молча кивнула в ответ. Они уже потеряли немало скота, а сколько еще предстоит? Ей, как и Смайли, это было хорошо известно.
– Хорошо. Сколько человек поедут с вами и когда вы рассчитываете вернуться?
– Пятеро. А вернемся не раньше завтрашнего дня. – Управляющий поджал губы, внимательно оглядел носки своих сапог, а затем поднял глаза на хозяйку. – Уж очень не хочется оставлять вас одну, мисс Глория.
Она нахмурилась, сообразив, что Смайли еще никогда не заходил в эту часть дома. И уж точно никогда не заговаривал о… возможной опасности, грозящей ей самой или кому-либо из ее окружения. Ссрдис Глорин сжалось в предчувствии беды.
– Со мной все будет в порядке, Смайли. Со мной Бидди, да и Райли здесь. – Она немного помолчала. – С нами остается еще много людей. Ничего не случится.
– Да, мэм. Хотелось бы в это верить. Я никогда… Я никогда не говорил об этом раньше, мисс Глория, но вы и ваши сестры… вы мне как родные дочки. У меня никогда ке было другой семьи, кроме вашей. И мне очень жаль, что меня и моих парней не было здесь, когда… Что в тот день нам пришлось загонять коров. Будь мы здесь, тогда бы все могло повернуться по-другому, мэм. Совсем по-другому.
Глаза Глории наполнились слезами, ей стало трудно дышать. Она вздернута подбородок и попробовала принять независимый вид. Она Лолес, старшая в этом доме, и ей не пристало вести себя так легкомысленно. Папа всегда говорил, что нельзя фамильярничать с теми, кто тебе служит.
Наконец, справившись со слезами, Глория заговорила:
– Спасибо, Смайли. Ваши слова очень много для меня значат. Гораздо больше, чем вы думаете.
От смущения Смайли нахмурился и покраснел. Неловко махнув своей далеко не новой, засаленной шляпой в сторону коридора, он спросил:
– Я это… хотел узнать, мисс Глория, могу я перекинуться парой слов с мисс Бидди? Если, конечно, она не против.
Глория удивленно подняла брови. Стараясь не рассмеяться, она серьезно ответила:
– Ну конечно, мистер Рэнкин, пожалуйста, поговорите с ней. Няня в Малой гостиной. Думаю, она будет вам рада.
– Да, мэм, я сейчас пойду к ней, а то вы, видно, слишком заняты и все такое. Глория кивнула.
– Я буду вам очень признательна, мистер Рэнкин.
Но Смайли продолжал мяться у двери, старательно отводя взгляд.
Глория сделала вид, что сердится.
– Вы что, пустили здесь корни, Смайли? Мне нужно заниматься пирогами. И еще меня ждут расчетные книги и стирка. Идите же, Бидди не кусается.
– Да, мэм. – Старый управляющий показал пальцем в сторону двери, открывавшейся в коридор. – Мне туда?
Глория кивнула:
– Да. Крикните, и она отзовется.
Смайли тяжело вздохнул и пересек кухню. Он двигался с такой неохотой, как будто за углом его ждала веревка палача.
Глория рассмеялась и покачала головой. Но в следующий миг она сморщила нос и принюхалась. «Как будто что-то горит?» Горит! Она бросилась к печи. Начинка для орехового пирога издавала резкий запах горелого. С пронзительным воплем Глория схватилась за подол фартука, чтобы снять чугунок с огня. Разозлившись на себя, она так сильно грохнула им о стол, что остатки темного содержимого выплеснулись наружу, образовав вонючую лужу.
С трудом сдерживая слезы, Глория и сердцах пнула ногой стул и прошипела:
– Да будь оно все трижды проклято, черт побери, вот дьявольщина!
– Должно быть, примерно так пахнет в аду, – услышала она в ответ.
Глория обернулась на звук голоса и увидела стоящего на пороге Райли.
– Тебе лучше уйти, а не то, смотри, и тебе достанется, Райли Юджин Торн. – Она уперла руки в бока, а ее взгляд не предвещал ничего хорошего.
– Неужто все настолько серьезно? – Райли шагнул на кухню, обвел взглядом царивший в ней беспорядок, затем посмотрел на Глорию и расхохотался. – Даже не знаю, что хуже – когда ты печешь или когда ругаешься? Сказать по правде, до сегодняшнего дня мне не приходилось видеть ни того, ни другого в твоем исполнении.